В. Промышленность

Все выгоды, какие получала компания по островам Лисьей гряды, содержатся только в четырех родах зверей, т. е. лисицы, [морские] бобры, моржи и выдры; но в хозяйственном отношении обращают внимание на ловлю китов, сивучей и птиц. Из них доставляется пища, одежда, байдарки и многие другие потребности.

1. Лисицы и промысел оных

По артелям заготовляются клепцы [за]благовременно. Байдарщики собирают выкидные леса для составления оных, коих части известны под именем колодок, мотырей и клиньев. В состав клепцов входят железные зубцы и китовая жила для гужей, кои заготовляет контора и рассылает во все места потребное количество. На проворного и опытного ловца выдается обыкновенно по 25 клепцов. Лисицы ловятся по всем островам Лисьей гряды, большею частию чернобурые и сиводушки. А на полуострове Аляске сих сортов вовсе не бывает или очень редко, и всегда - красные, кои и почитаются лучшими в своем роде по цвету и нежности шерсти. Островные лисицы Лисьей гряды несколько грубее тех, но несравненно лучше и нежнее кадьякских. Не каждый год бывает одинаковый улов сего зверя, иногда препятствуют снега, бури или извержения огнедышащих гор, и лисицы скрываются туда, где находят себя безопаснее. Они плодовиты, и можно надеяться, что промысел сего зверя никогда не истребится, если будут оный производить с должною бережливостью. Опытность научает, что благоразумная умеренность во всех вещах есть наилучшее и полезнейшее средство для прочных выгод.

Если бы ныне усилить промысел лисиц по Лисьей гряде, то можно, наверное, полагать, что оный на несколько лет удвоится. Но что останется для будущих видов? Расплодившиеся на островах лисицы останутся вечно собственностью оных и не могут никуда отдалиться.

Морские звери, например бобры и котики, могут от испуга или других причин удалиться, и потому прежде старались истреблять их, так сказать, до корня. Но наблюдения показывают, что морской зверь, родившийся в известном месте холодного пояса, если по причине суровости климата и удаляется на зиму в теплейшие страны, то в последующее потом лето по закону природы стремится прямо к тому месту, где произошел на свет, и сам производит новое племя. Подобным образом замечено о рыбах и птицах.

2. Бобры

(Замечания Ф. П. Врангеля о бобровом промысле см. с. 145.)

Порядок, каким производится бобровый промысел, тамошнею конторою установлен однообразный, которому всегда и следуют. К рождеству, т. е. по окончании лисьего промысла, все тоены и алеуты с островов Акуна, Шишалды, Аватанака. Угамока, Борьки и со всех селений Уналашки собираются с оными в Гавань и сдают в магазины конторы. После того правитель конторы объявляет тоенам свое распоряжение о составлении партий для бобрового промысла, вследствие чего тоены и назначают число байдарок и промышленников из своих селений и записывают по конторе; ко времени же отправления [на промысел] все они по назначению собираются всегда исправно.

В дальнейшие артели, т. е. на Унгу, Унимак и Умнак, отправляет контора приказания, и начальники оных подобным образом отбирают согласие от тоенов, которые всегда по возможности безотговорочно и стараются отправлять партии для промысла в приличное время, поручая оные под надзор одного опытного из среды своей.

Таким образом, партии составляются обыкновенно в пяти разных отделах и выезжают для промыслов в последних числах марта или в первых - апреля.

1-я [партия] составляется из акунских алеутов - около 30 байдарок - и отправляется в NW часть к Четырехсопочным островам, на Юнашку и Амухту. В сей партии иногда добывали около 100 бобров, но разрыв горы на Юнашке [в] 1825, как выше сказано, был причиною умаления улова. 2-я составляется на острове Умнаке также из 30 байдарок и занимается промыслом в окрестностях своего острова; 3-я - из алеутов острова Уналашки, иногда из 25 байдарок, кои и разъезжают около острова Спиркина и по берегам Уналашки; 4 и 5-ю составляют до 50 байдарок из алеутов на острове Унге и Бельковского селения с Аляски. Они, начиная поездку по берегу полуострова от ZO, проходят острова, известные под названием Гусиных и Чернобурых, и [идут] к Саннаху. Алеуты тамошнего отряда замечают, что лучший промысел бобров производится в таком расстоянии от берега, когда все средние горы острова Саннаха скроются за горизонтом и останутся видными одни хребты высоких гор, и что находят бобров лежащими на морской траве, или, как [здесь] называют, капусте.

По сему замечанию следует предположить, что в том месте находятся мели, на коих может расти морская трава, ибо известно, что на большой глубине оной вовсе не бывает. Алеуты имеют при себе компас, чтоб в туманное время не потерять берега, но не могут определить пункта, где производят свой промысел; а для должного познания мест, кои могут быть опасны для парусных судов, надлежало бы определить оный пункт астрономически.

3. Моржовый промысел

(Замечания Ф. П. Врангеля о моржовом промысле см. с. 142.)

Производится по северную сторону полуострова Аляски, на песчаных банках, которые летом бывают открыты, а осенью и зимою при крепких ветрах и большом волнении покрываются водой. Они отделяются от берега небольшим проливом, но из залива, отколь наезжают на них, отстоят на расстоянии - одна 10, другая около 20 верст.

В описании занятий Унгинской артели сказано, что по окончании бобрового промысла алеуты Бельковского и Унгинского отрядов переходят с байдарками чрез перешеек на северную сторону, где из Моржовской бухты и переезжают байдарками на банки, или лайды. Моржи ложатся по берегам банки иногда в великом множестве. Алеуты, приготовляясь колоть их, приготавливаются, как к смерти, и прощаются друг с другом. Это делают они в таком мнении, что разъяренный зверь при случае опрометчивости промышленника или не будучи смертельно раненным может заколоть своими клыками или, что сами между собою столпясь и в горячности не приметив, могут сколоть один другого. После сего обряда они обходят банку по краю берега и, расстановясь в близком один от другого расстоянии, вдруг с криком бросаются на зверей и гонят их в глубину банки далее от моря, прилежно наблюдая, чтоб ни один не обратился в море, ибо если бы ближайший к берегу успел броситься в море, то и остальные стремительно обратились бы за ним же; и тогда не только невозможно бы [их] остановить, но трудно бы и самим от напора множества сильного и раздраженного зверя избегнуть и [не] быть задавленными.

Отогнав от берега на приличное расстояние, с криком и усилием бросаются на них копьями и колют в одни только способные, или, как говорят, убойные, места, где тонкая кожа. Всадив копье против сердца, оборачивают его кругом, чтоб рана была обширнее и потому смертельна. Звери, валясь одни на другого, составляют высокие груды. Ужасна война с сими сильными, крепкими и опасными животными! Созерцание оной не будет приятно для чувствительного сердца. Люди все бегают в крови и шумят в остервенении, зверь в отчаянии кричит, и кругом кипят волны Северного моря.

Моржи чрезвычайно горячего свойства; копья, которыми их колют, толщиною 3/4 дюйма, квадратные и сделаны из твердого, подобно стали, железа, но, когда копье пройдет в тело и после нескольких оборотов смягчается до такой степени, что свертывается кольцеобразно, с трудом извлекают его обратно.

В 1824 году получено в компании 2200 зубов, и если алеутами разобрано для стрелок около 300, то должно полагать, что число их получено до 2500, т. е. 1250 убитых моржей. Но уверяют все, что не более как из одной трети убитых успевают выбивать и получать зубы, ибо от сильного внутреннего жара моржей скоро раздувает и каждый труп делается огромною массою, а как наваливаются они один на другого, то и нет никакой возможности отрывать нижних; но при том вскоре и самый воздух заражается от гниения тел и делается нестерпимым. Итак, надо полагать, что количество убиваемых зверей простирается от 3 до 4 тыс. Но должно заметить, что редкий год бывает столь обильный приход оных, их обыкновенно менее.

Зубы выбивают с великим трудом, и только привычные могут сие делать. Они глубоко сидят в челюсти, которую должно разрубать топором по суставам с сильным размахом. Топоры надобно иметь крепкие, с толстыми обухами, коими разбивается челюсть.

Собрав выбитые зубы, перевозят байдарками в бухту к перешейку, а потом и чрез оный на другую сторону полуострова; расстояние сим переносом полагается около 20 верст, ибо успевают в один день сходить вперед и обратно.

Оставшиеся на банке убитые моржи согнивают, и когда во время крепких зимних ветров банки покрываются волнением, то кости и зубы оных разносятся в море и откидываются по островам и берегам Аляски.

4. Киты и замечание о спермацете и амбре

(Замечания Ф. П. Врангеля о китах см. с. 140, 142.)

Для промысла китов отряжается до 10 стрельцов из Гавани. Оный начинается с майя и продолжается июнь, июль и август. Китов убивают стрелками, кои отделывают здешние алеуты из обсидиана и передают в компанию. Плата за китов производится та же, как и по Кадьякской конторе, с представлением половины кита стрельцу; но в Уналашке стреляют более мелких китов, с усами, и получают половинную плату, т. е. 15 р.

^Щ-Киты отличаются здесь следующим подразделением: 1-е - кулема, с усами, длины от 40 до 60 футов; 2-е - алямок, с мелкими усами, длины от 24 до 30 футов; 3-е - чикаглик, по-русски полосатик, от 20 до 25 футов; 4-е - агамохчь, с пером на спине, от 15 до 20 футов. Сии имена на языке лисьевских алеутов^-Щ.

^Щ-Щ(В сноске списка АГО-112, л. 231.)

Тоен Иван Паньков рассказывал, что в 1825 году по NW сторону острова Уналашки нашел выкидного кита и намерил длину его в 30 ручных сажен, что, полагая 2 1/2 аршина или 6 английских футов [в сажени], составит около 180 футов.

Убитых или раненых и после издыхающих китов выкидывает на разных островах Лисьей гряды, но более по Уналашке и Акуну. По копьецам стрел, оставшихся в теле, узнают, кто убил кита, и сообщают о том стрельцу и конторе. В том месте, где выкинуло кита, режут мясо и жир кусками величиною от 30 до 40 фунтов и перевозят байдарками или байдарами в Гавань.

У раненого кита, но не смертельно, разъедает морской водой раны, и он скоро издыхает, а наипаче в жары и при штилях недолго может держаться; а потом через два или три дня выкидывает его по течению на ближайший берег. Иногда случается, что алеуты, преследуя раненого кита, приметят, что он ослабевает и не может бить ластами, тогда, подъезжая к нему ближе, пускают вновь стрелы с пузырем, привязанным к тетиве, плетенной из китовых жил, называемой маут. И буде кит скоро издыхает, то буксируют к ближайшему берегу. Думают, что убитый кит не может держаться долее двух недель на море, и если после поранения он не успел скоро отойти в море и остался у берегов, то, попадая на струю течения, немедленно выкидывается на берег.

К мелким китам относятся и кашалоты, известные здесь под именем плавунов, потому что жир оных не переваривается в желудке, а вскоре и нечувствительным образом выходит проходом без изменения. Голова кашалота тупая и составляет третью часть длины всего тела, в ней содержится мозг, известной под названием спермацета. Вместо зубов челюсть их усажена костью, которую называют усами^а.

^а(На полях списка ЛОИИ-344, л. 38 об.: Кашалоты с зубами, а усы имеют черные киты.)

О приготовлении спермы для литья свеч от капитанов китоловных кораблей получено наставление. Положить спермацетового масла или жиру в плотный мешок и дать вытечь всей нечистоте и маслу. Потом положить в пресс и, когда уже мало будет выходить масла или жидкости, тогда материю, белую, мягкую, из тонких листков состоящую, положить в котел и растопить, а для очистки и белизны подложить поташу, смотря по количеству. Когда начнет кипеть, то подлить немного воды и сверху накипь снимать до тех пор, пока не будет чиста и прозрачна. Лучшая чистота познается тем, что булавка, брошенная на дно котла, ясно будет видна. Потом дать застыть до той степени, чтоб только можно лить свечи в формы.

У кашалотов находят в кишках затверделость, особенно пахучую, аптекарями, медиками и естествоиспытателями называемую амброю, серого, белого или черного цвета. Думают, что она содержится в заднепроходной кишке и составляется от болезненных припадков сего животного. Черная амбра имеет острый запах, и если его нюхать, то сделается опухоль и прыщики, от коих, однако ж, не замечено вредных последствий, и они сами собою от времени исчезают. Из сего столь первоначально неприятного вещества механическими средствами извлекают драгоценный аромат. Количество оного в ките содержится от 20 до 30 фунтов.

5. Сивучи и нерпы

Сивучей и нерп по Уналашкинскому отделу промышляют алеуты только для собственных надобностей, а в компанию доставляют очень мало. Они промышляются более от Унгинского отряда по берегу Аляски, а для снабжения байдарками алеутов на Уналашке и других островах лафтаки доставляют с Павла и Георгия, также и кишки для камлей^*.

^*(Замечания Ф. П. Врангеля о лафтаках см. с. 143.)

6. Птичий промысел

Обыкновенные морские птицы, убиваемые для шитья парок, суть топорки и ары. В то время когда контора делает распоряжение о промысле бобров, тоены назначают людей и для промысла птиц. Они собираются в Гавань в начале апреля м[еся]ца, отправляются оттоль байдарою в 17 человеках с половины того же месяца. Прежде посылались на Четырехсопочные острова, но после нашли удобнейшими- на мелкие острова, по множеству птиц называемые Птичьими и принадлежащие к группе Шумагинских островов. Байдара возвращается в Гавань в августе м[еся]це и привозит шкуры невыделанными. Количество оных бывает на 150 или 160 парок и, полагая в парку 40 шкур топорковых и 50 арьих, составится с лишком 7000 шкур. Платеж за промысел птиц и шитье парок производится точно тот же, как и по Кадьякской конторе.

Кроме сих птиц, водятся разные морские, как-то: урилы, ипатки, чайки, албатросы, глупыши, кулички и разных родов утки, гуси; и лебеди бывают пролетные, но последние иногда остаются на островах и зимуют.

7. Замечание о свиньях и песцах

По предписанию Главного правителя Матвея Ивановича Муравьева в 1823 году выпущена была на островок, лежащий между Унгой и Саннахом, пара свиней. В 1825 году алеуты, приставая к оному острову, видели более 20 штук, кои все отменно велики и очень злы. Увидав людей, они с яростью на них бросились. Алеуты приметили, что клыки их сделались гораздо более, нежели у дворовых. Свиньи по острову питались разными кореньями и, вероятно, в случае невозможности доставать оные зимою от холоду - морскими черепокожными и выкидными с моря животными. В 1826 году предписано несколько убить оных и осолить мясо, но алеуты, прибыв туда, нашли всех околевшими от сильной стужи, бывшей в продолжение последней зимы.

Главное правление предписывало развести песцов по островам Лисьей гряды, и в 1810 году доставлено с Павла в Уналашку две пары и отпущено на том же острове, но после никогда нигде не были примечены. Думают, что они истреблены лисицами. Впрочем, на Лисьих островах разводить оных и вовсе не должно, ибо если бы они и смешались с лисицами, то от соединений их испортится доброта шкур. Для песцов, кроме Лисьих островов, остаются еще группы Андреяновских, Крысьих и Ближних островов, где лисиц вовсе нет. И потому на размножение оных [песцов] нужно бы обратить внимание.

8. Платеж за промыслы

Положения платежей за промыслы по Уналашкинской конторе точно те же, какие означены и по Кадьякской. И алеуты вообще остаются ими довольны. Впрочем, по распоряжению Главного правления составлена новая такса и представлена на утверждение оного от Главного правителя Петра Егоровича Чистякова, по утверждении коей выгоды для алеутов умножатся от 20 до 30 процентов.

9. Количество промыслов с 1818 года

После смены г. Главного правителя Александра Андреевича Баранова промыслы разных зверей по Уналашкинскому отделу каждогодно доставлялись в Новоархангельскую контору. Годовое приобретение оных производилось с небольшою разностию, как то покажет следующая табель.

Табель о промыслах, каждогодно доставляемых от Уналашкинской в Новоархангельскую контору

Примечание. Самый лучший промысел бобров был 1823 года, а самый худший 1826. Для лучшего успеха способствуют тихие ясные погоды, а препятствуют оному бури, землетрясения, извержения вулканов и густые туманы. Лучший промысел лисиц красных был 1827 по Аляске: чернобурые и сиводушки с небольшою разностию. Кости моржовой самой большой вывоз был 1825, т. е. из промысла 1824 года. В следующий за тем год кость с Унги в Уналашку не доставлена и привезена совокупно в 1827 году. Китовые усы собираются от выкидных китов кашалотов^*, и то очень редко, и употребляются на месте для связки байдар и байдарок.

^*-*(В тексте списка АГО-112, л. 234 об.; данные за 1829 и 1830 гг. вписаны рукой К. Т. Хлебникова.)

^*(Помета рукой Ф. П. Врангеля карандашом на полях списка ЛОИИ-344, л. 40: Ошибка. См. также ниже, с. 140.)

10. Табель о числе разных промыслов за 1824 год

По препоручению г. Главного правителя Матвея Ивановича Муравьева я имел случай быть в Уналашке в навигацию 1825 года, и по требованию моему в тамошней конторе составлена ведомость о числе промыслов за 1824 год следующего содержания [см. с. 128].

Свиней компанейских не разводится, но много имеют все промышленные по разным артелям. Они летом питаются по тундрам кореньями, к зиме загоняют их в селения и кормят юколой.

Количество сего промысла пушных зверей не будет согласно с количеством о промыслах, вывозимых в Новоархангельск, потому что здесь сделан учет за круглый год, а в пересылку не собираются промыслы из всех отделов к отправлению транспорта и остаются до следующего года.

В рассуждении количества китов можно заметить, что, как известно по опытам, от среднего кита, от 25 до 35 футов длиной, можно получить наружного жира, без всякой бережливости собираемого, 12 бочек, а употребив все части оного в перегонку, и до 20. Но, принимая даже самое меньшее число для соображения, оказывается, что можно бы собирать в Уналашке каждогодно до 500 бочек жира и сия пропорция была бы достаточна для торговых оборотов^б. К достижению сей цели потребно, не увеличивая числа промышленников китовых, иметь в готовности гребные суда для перевозки, большие котлы для топления жира и дубовые бочки для сбережения оного^*. Наверное можно полагать, что в числе всех выкидных китов бывает одна треть кашалотов, от коих собирание спермацета доставило бы знатные выгоды.

^б(Внизу на полях списка АОИИ-344, л. 40 об.: В 20 кктах 1000 barrels = = 30 000 галлон = 7500 пиастрам. )

^*(Замечания Ф.П. Врангеля о китах см. с. 140)

^Э-Спермацет можно сохранять в лавтачных мешках, ибо он имеет столько густоты, что и в соединении с маслом скоро застывает и удобно может долго держаться при умеренной температуре, если бы от жиров несколько масла и вытекло, но материя спермацета сей трате не подвержена^-Э.

^Э-Э(В сноске списка АГО-112, л. 237.)