Тени Шелихова и Баранова

В Анкориджском музее истории и искусств я видел замечательную реликвию: тяжелую металлическую доску с русским гербом и надписью "Земля Российского владения", одну из тридцати, зарытых на западном побережье Аляски по приказанию Г. И. Шелихова. Но есть на Аляске и иные следы, иная память о пребывании человека, положившего начало освоению Русской Америки, человека, которого поэт Гавриил Державин впоследствии назвал "Колумбом росским".

Один из заливов острова Уналашка называется Капитанской гаванью. На ее берегу расположена столица острова, которую местные жители называют просто Сити ("город"). В середине июля 1784 года в эту гавань вошел русский галиот "Три Святителя". Здесь Шелихов впервые ступил на землю Аляски. Скорее всего, как и всегда в эту пору года, туман сменялся мелким нудным дождем. Слышался монотонный шум прибоя. С суши доносились острые запахи трав, гниющих водорослей, хриплые и тягучие крики чаек. Рядом с судном вставали из воды усатые тюленьи головы...

На Кадьяке, в бухте Трех Святителей, названной так самим Шелиховым, он основал селение. Нелегкими были первые шаги Шелихова и его спутников. "Августа 3-го числа, - пишет Шелихов, - пришли к острову Кыктаку (то есть Кадьяку; оба слова означают на языке местных жителей "остров") и с полуденной стороны ввели галиоты в гавань, поставя там на якори. 4-го числа отправлены были работные люди на байдарах, соединенных по две, чтоб осведомиться, есть ли на сем острове жители...

7-го августа вторично посланы от меня были в четырех байдарах работные люди сколько для осмотрения звериных мест, а не меньше и для примечания самого острова, коим приказано как возможно далее оного проехать. 9-го августа расстоянием от гавани в верстах 40 усмотрели они множество диких (то есть островитян), собравшихся на отдаленном и с моря неприступном утесистом преобширном камне... Я, уведомлен будучи о сем, тотчас... отправился туда и начал было уговаривать оных... обнадеживая их, что мы с нашей стороны не для каковых-либо ссор и обид к ним пришли, но чтобы дружеским с ними обхождением приобресть их благосклонность, и в доказательство того обещал я по возможности своей одарить их из вещей весьма ими любимых. Их тут было великое множество, и по крайней мере до 4000 человек. Они, несмотря на таковые убеждения, начали стрелять из своих луков, почему и принужден я был от них удалиться, крайне беспокоясь о неизвестности, чем кончится таковое затруднение. Однако, приметя из упорного их наступления на нас и видя притом желание оных, чтобы я удалился от берегов их, или все будем перебиты, я старался все принять предосторожности от нечаянного на нас нападения..."

И такое нападение произошло. "12-го августа в самую полночь, во время производимой работными людьми на карауле перемены, сии дикие, в превеликой толпе сошед с камня, на нас напали с такой жестокостью, что можно было помыслить, что совершенно достигнут они своего намерения, что и действительно бы им учинить то было нетрудно, ежели бы мы меньше были осторожны и больше боязливы".

Поселенцы терпели многие лишения, отбивали нападения индейцев, болели цингой, но строили зимовья и крепости, совершали объезды Кадьяка и соседних островов, ближайших участков материкового побережья. Они добывали дорогие меха, разведывали руды и корабельные леса, заводили огороды. Но главное все-таки, что "многое число коняг (местных жителей) ласкою и торгом в дружбу склонили... и совершенное их к Российской державе подданство утвердили".

Шелихов провел на Кадьяке почти два года. Здесь, в бухте Трех Святителей, долгими зимними вечерами мечтал он о будущей Славороссии - столице Русской Америки. Чтобы утром при подъеме флага в ней били барабаны, играла музыка, а гарнизон был в мундирах и носил на портупеях штыки. Думал о том, как укреплять среди "диких американцев" российское влияние и приобщать их к грамоте, о новых экспедициях, о том, как лучше здесь сеять хлеб и добывать морских бобров.

22 мая 1786 года он покидал остров, а незадолго до этого послал очередной отряд на побережье Аляски, к мысу Св. Ильи, для постройки здесь крепости, а также для описи той земли, наказывая, в подтверждение прав России на нее, "по берегам ставить кресты и закапывать в землю обломки горшешные, кору березовую и уголья". Позже для этой цели им были изготовлены и присланы металлические доски, одну из которых я и видел в музее.

Александр Андреевич Баранов - "Пизарро Российский", как он иногда называл себя, - отдал Русской Америке двадцать пять лет, а вернее, всю свою жизнь. Это он осуществлял планы "Колумба росского". "Шелихов, можно сказать, делал только предположения, но Баранов докончил оные и все привел в исполнение... кроме того, он сам сделал дальнейшие и важнейшие заселения, о коих Шелихов и не помышлял", - писал его биограф К. Т. Хлебников. И если можно сказать, что тень Шелихова словно бы витает над Уналашкой, Кадьяком и ближайшей к ним частью материка, которая осваивалась по его планам и приказаниям, то память о Баранове хранит в сущности вся Аляска. О нем знает, пожалуй, каждый житель штата. И не только потому, что в здешних ресторанах можно заказать мороженое или коктейль "по Баранову" (ведь дело происходит в Америке!), а Баранов-стрит или Баранов-авеню есть во многих аляскинских городах и поселках. Годы, когда он управлял Русской Америкой (здесь их часто называют "барановским" периодом, или просто "барановскими"), были, несомненно, самыми яркими в ее истории.

Негостеприимно встретил его Новый Свет. Галиот "Три Святителя", на котором осенью 1790 года Баранов добирался до Америки, потерпел крушение у острова Уналашка. Здесь, в губе Кошигинской, в сырых землянках, мореплаватели провели зиму, а весной следующего года, построив байдары, отправились дальше, к острову Кадьяк.

1792 год. Баранов на Кадьяке. Отражает нападения индейцев, обходит на байдаре вокруг острова, осматривает русские поселения и основывает новую столицу- Павловскую крепость (теперь это город Кадьяк). Павловская гавань - лучшее на острове место для стоянки кораблей. Отсюда ближе к материковой части Аляски и легче управлять ею.

1793 год. Баранов отправляется покорять чугачеи (одно из местных племен), в Чугацком заливе закладывает Воскресенскую крепость (почти на этом самом месте позже вырос город Валдиз, а совсем недавно к нему подошло устье Трансаляскинского нефтепровода). Рядом с крепостью он сооружает верфь и приступает к постройке трехмачтового корабля.

1794 год. Баранов на Кадьяке. Благоустраивает Павловскую крепость, встречает первый корабль, присланный Шелиховым из Охотска.

1795 год. Совершает поход в Кенайский залив и взамен старого, сожженного индейцами форта закладывает здесь новый форт Св. Николая.

Обследует Чилкатский и Якутатский заливы, основывает крепость Якутат. Проводит перепись населения Кадьяка.

1797 год. Совершает плавания в Кенайский и Чугацкий заливы.

1799 год. Отправляется к острову Ситка и начинает здесь строительство крепости, будущей новой столицы Русской Америки (в следующем году это поселение захватили и разграбили индейцы).

В перерывах между походами Баранов добывал смолу и скипидар, плавил из местных руд медь и железо, пробовал по-разному возделывать землю, собирал образцы окаменелостей и зоологические коллекции, мирил повздоривших промышленных людей и даже сочинил песню "Ум российский промыслы затеял", ставшую у русских поселенцев в Америке своего рода гимном. Заканчивается песня таким четверостишием:

 Нам не важны чины, ни богатство, 
 Только нужно согласное братство, 
 То, что сработали, как ни хлопотали, 
 Ум патриотов уважит потом.

"Нам не важны чины, ни богатство" - эти слова относятся прежде всего к самому Баранову: о собственном благополучии он никогда не заботился.

1803 год. Баранов назначается главным правителем Российско-Американской компании в Америке, отправляет флотилию байдар к калифорнийским берегам для обследования тех мест.

1804 год. Отбивает захваченную Ситку, ранен в бою. Закладывает город Ново-Архангельск.

Что ни год - новые свершения. Баранов расширяет районы промысла пушных зверей, завязывает торговлю с королем Гавайских островов и с китайскими купцами, отстраивает столицу Русской Америки и основывает в Калифорнии форт Росс, печется о пополнении библиотеки и обучении детей поселенцев географии, математике, даже французскому языку.

Что ни год - новые испытания. Индейцы захватили и разгромили Якутат. В Ново-Архангельск приходит голод. Раскрывается заговор против Баранова, происходят пожары, кораблекрушения...

В 1818 году Баранов получил отставку "за старостью" и в том же году выехал в Россию, но по пути на родину скончался. В теплых водах Зондского пролива "Пизарро Российский" нашел свой покой...

"Нельзя не заметить... что во всех поселениях Российско-Американской компании, которые мне случалось видеть, господствует примерная исправность во всех отношениях. Ничего не проглядеть, на все быть готовым - было правилом Баранова; дух этого необыкновенного человека витает, кстати, и теперь над им основанными заведениями", - писал через десять лет после его смерти известный русский мореплаватель, впоследствии президент Академии наук Ф. П. Литке.

Более полутора столетий отделяют нас от "барановского" периода в истории Аляски, но до сих пор словно напоен бурной историей тех лет сам воздух Кадьяка - этой колыбели Русской Америки. В 1964 году аляскинским землетрясением и нахлынувшими тогда же морскими волнами Павловская крепость (теперь поселок Кадьяк) была разрушена. Но построенные на возвышенности, и к тому же на скальном грунте, дом - современник Баранова - и Воскресенская церковь, сооруженная тоже в "барановские" времена, Пострадали мало. Теперь это самые старые на Аляске русские здания, и вокруг них, особенно летом, толпятся туристы. В "барановские" времена переносит туристов "Крик дикого барана" (я уже упоминал о нем) - спектакль со сценами из жизни правителя Русской Америки; тогда на Кадьяке бухают пушки, трещат мушкетные выстрелы...

Ситка - бывший Ново-Архангельск - считалась столицей Аляски до 1906 года (потом столицей штата стал город Джуно). Но хотя: город лишился административного первенства, нельзя сказать, что он уж очень зачах. Его поддерживают лесопильные заводы - производство, начатое еще самим Барановым. Воздух здесь пахнет морем и Смолистыми опилками.

Правда, в последние годы город сильно изменился. Здания современной архитектуры - из стекла и бетона - потеснили деревянные дома, построенные еще во времена Российско-Американской компании. Кстати, когда эти дома сносили, под обоями на стенах обнаружили интереснейшие документы: кроме как в канцелярии негде было добыть тогда бумаги для оклейки помещений. Взорвана "скала Баранова" - камень, на котором он, по преданию, любил сидеть: скала мешала подвозу щебенки при строительстве оборонительных сооружений во времся второй мировой войны. А пока камень был цел, существовал обычай: поднявшись на него, сказать вслух. "Пусть я буду таким же сильным и мудрым, как Баранов", В погожие дни, говорят, не было отбоя от желающих обрести барановские силу и мудрость.

Сохранился стоящий перед Михайловским собором, хотя и основательно перестроенный "замок Баранова". Чтобы взглянуть на него, едет в Ситку множество туристов...