От автора

Часто я вспоминаю такую картину.

...На открытой веранде темно. Все растворила тропически черная ночь. Словно механические игрушки, звенят насекомые. Тлеют огоньки сигарет. Они чертят причудливые линии, обозначая нашу беседу. Плавные, закругленные - рассудительный монолог; нервные, изломанные - недоумение; короткие, мгновенные - явный протест. Порой они запутываются в сложный клубок сомнений, вопросов, споров.

Неожиданно вспыхивает спичка. Ее пламя вырывает из темноты лица товарищей, внимательные глаза. Они смотрят вдаль. Туда, где Америка, - со вчерашнего дня мы ее гости.

Сразу под холмом - дорога. Светляками бегут по ней автомобили. С быстрым шорохом они проносятся мимо, разбрасывая на поворотах веера света. Недалеко светофор; машины приседают перед ним, а потом откатываются волнами. За дорогой - город, он подмигивает нам разноцветной рекламой.

Дальше, за сотней километров - Нью-Йорк. Здесь исступленно кривляется огнями Бродвей и табло кинотеатров на Таймс - сквер заливают светом лица прохожих.

На тысячи километров раскинулась эта страна. И миллионы людей, молодых и старых, богатых и бедных, белых и черных, живут в ней. Это их страна. А мы только смотрим, стараясь угадать очертания новой для нас жизни, уловить ее сокровенный пульс...

Дважды я побывал здесь, и сегодня я подвожу итог нашим размышлениям и спорам. Я хотел, чтобы этот рассказ имел математическую точность, бесстрастие цифр и наглядность диаграммы. Мне хотелось бы последовать мудрому призыву Спинозы: "Не плакать, не смеяться, а понимать". Но это иллюзия. Не все переводится на язык статистики, а впечатления неотделимы от личных симпатий и антипатий. Поэтому в моем рассказе будет немало субъективного, а порой, может быть, и спорного.

Кое - что о США я знал раньше. Журналисты, ученые, деятели искусства уже описывали Новый Свет. И "на месте" я мог убедиться, насколько точно передано главное об этой стране. Поэтому, когда мне задавали весьма ходкий вопрос: "Изменилось ли ваше представление об Америке после того, как вы увидели ее собственными глазами?" - я с чистой совестью отвечал отрицательно. Да, в общем такой она и представлялась мне раньше. Но это лишь "в общем".

У каждого человека свои интересы, свое видение мира, свой угол зрения. И если едешь не затем, чтобы почтительно замирать перед давно знакомыми "материальными ценностями", а потом побрякивать в карманах сувенирной мелочью, то каждая поездка раскрывает новые, неизведанные стороны жизни чужой страны. О них я и хочу рассказать.

Но о чем?

О горделивом Эмпаир стейт билдинг или трущобах Гарлема, о блестящих оркестрах или о бездумных гангстерских фильмах, об Эрнесте Хемингуэе или Мики Спиллэйне. Такова Америка - страна вызывающей роскоши и изнуряющей нищеты, филантропического славословия и неприкрытого цинизма; ее проклинают обожженные дети Хиросимы, а на ее долларах написано: "В бога мы верим". Это страна великого, гордого народа и профессиональных атомных маньяков; здесь живут искренние, гостеприимные американцы и средневековые погромщики... Ее не вместишь в одну книгу.

Из всего вороха впечатлений, встреч, споров, прочитанных статей и книг я беру лишь одну тему - духовную жизнь американской молодежи, проблему подрастающего поколения, которая так остро стоит ныне в США и в большинстве капиталистических стран. Возникла эта проблема еще в годы первой мировой войны. Тогда миллионы юношей, опьяненные фразами об "отечестве" и "справедливости", повинуясь своим прекраснодушным порывам, послушно двинулись навстречу огню и свинцу. Но когда война кончилась, те, которым довелось уцелеть, глядели на мир другими глазами. Там, в месиве траншей, остались их товарищи, там похоронили они свои идеалы и свою юность. Они поняли, что "священная" война велась ради денежного мешка, и, прокляв этот мир ханжества и корыстолюбия, прикрыли душевные раны цинизмом и грубостью. Они не простили отечеству своих надломленных судеб, и оно назвало их "потерянным поколением".

И вот теперь проблема молодежи вновь в центре общественных страстей. В американской печати стали модными термины: "разбитое поколение", "взрывающееся поколение", "молчаливое поколение", "битники", "хипстеры" и т. д. Юноши и девушки поражают добропорядочных родителей внезапными вспышками ярости и гнева, припадками безотчетной тоски и хронического скепсиса. Недовольство юным поколением давно вышло за рамки конфликтов в отдельных семьях, оно выросло в самостоятельную тему социологии, в большую общественную проблему, и литература о ней растет, подобно снежному кому.

Судьба американской молодежи занимает ныне не только социологов и государственных деятелей, но и полицию и судебные органы. Заокеанские авторы по - разному подходят к ней. Одни пишут с затаенной тревогой, другие - с нескрываемым злорадством; одни в качестве главной причины называют избыток материальных благ, другие - нехватку христианского благочестия. Но все авторы согласны в одном - утрачены традиционные связи, нарушено взаимопонимание между поколениями, и младшее явно враждебно относится к заветным отцовским моральным ценностям и идеалам. Правда, внимание западных исследователей часто ограничивается внешними "экзотическими" деталями: нарядами "битников" и автомобильными метаниями "хипстеров", дикими плясками поклонников Элвиса Пресли и стычками гангстерских банд. Но все это лишь разные звенья одной и той же цепи, начало которой таится в глубинах общественной жизни. "Что - то гнило в Датском королевстве".

Что? Какие подспудные процессы отражаются в поведении молодежи? И если перед тобой стоит задача не только зарегистрировать и описать эти факты, но и понять, объяснить их, то нужно за внешними, порой весьма экстравагантными явлениями попытаться нащупать главное, проследить связь отдельных фактов с тем, что мы называем коренными устоями общества. И тогда, конечно, не уйти от некоторых общих проблем, связанных с традициями и типичными чертами "американского образа жизни".

Прежде всего это вопрос о той духовной атмосфере, которую застает молодое поколение Америки, о тех идеях и настроениях, которые оно усваивает. А они сложились исторически. Поэтому придется совершить экскурс в прошлое.

Только изредка я буду приводить подлинные имена. В спорах с нами американские юноши и девушки уверенно заявляли о полной свободе печати и мнений в своей стране. Но, видимо, они судили на этот счет более трезво, когда дело касалось их собственной судьбы.

Во время работы одного из международных семинаров молодежи, на котором мне довелось быть, обсуждался вопрос о колониализме. Его участники приводили много фактов, цифр, высказываний, обличающих этот позор XX века. Все, кажется, были согласны с такой оценкой. Но когда мы предложили отразить наше общее мнение в заключительном коммюнике, это неожиданно вызвало нескрываемое беспокойство и раздражение американских юношей и девушек. "Понимаете, - говорил мне молодой американский аспирант - химик, - мы, конечно, осуждаем колониализм, но не хотим, чтобы об этом напечатали в газете. Вы ведь знаете, что делегация США в ООН воздержалась при голосовании резолюции о колониализме. Мы не хотели бы, чтобы люди решили, будто мы пошли вам на уступку..." - "А как же свобода мнений?" - спросил я. "Я могу высказать это мнение, у меня есть такое право, но, понимаете ли..." И все слова повторялись снова. Это был честный юноша, и чувствовал он себя весьма неловко.

Я вспоминаю и другой факт. В городе Омахе состоялась встреча нашей делегации, представлявшей советскую молодежь, со студентами местного университета. Мы спорили о самых острых проблемах политики и идеологии. Несколько юнцов специализировались на провокационных вопросах, завязался весьма жесткий разговор. Но вскоре сами американцы угомонили их, беседа затянулась. Расставались мы друзьями, и группа юношей пригласила нас к себе домой. Уже светало, когда мы возвращались в гостиницу. Прощаясь с нами, один студент сказал: "Вы хорошие ребята. Меня и моих товарищей просто поражало, с каким терпением вы отвечали на все вопросы, хотя нередко они задавались лишь для того, чтобы испортить вам настроение. Со многими вашими ответами я целиком согласен. Мы будем помнить о вас, когда речь будет идти о вашей стране. Но если завтра я открыто скажу о своих впечатлениях от этой встречи, то объявят, что я "продался" коммунистам, и мне будет несладко. Мы это хорошо понимаем".

Мы это тоже понимаем. Известны факты преследования в США юных американцев - участников Московского фестиваля молодежи и студентов, участников "сидячих" забастовок, "рейсов мира" и т. д.

И мне не хотелось бы подводить своих собеседников. К тому же для меня не очень существенны имена и фамилии. Главное - рассказать о некоторых типичных настроениях и идеях молодежи, с которой мы встретились за океаном.

Молодежь Америки стоит сейчас на перепутье. Она нащупывает свою твердую дорогу в жизни, но ее постоянно сбивают с толку социальные миражи, изготовляемые поточным способом. И чем причудливей разгораются их краски, тем труднее для молодежи увидеть правильный путь. Она идет сейчас по равнодействующей многих сил. О них и пойдет речь.

Об американских миражах.