Сколько стоит аппендицит?

Аппендициты всегда бывают не вовремя. Завтра лететь. И вдруг из Вашингтона в Москву звонок: "Задержись на неделю. У меня аппендицит". Билет поменять - дело нетрудное. А вот как там, в Вашингтоне, с аппендицитом?..

На четвертый день телефонную трубку взял уже сам больной. Разговор был таким.

- Ты уже дома?!

- Тут лечат быстро...

- Это как же?

- Прилетишь, расскажу...

И вот мы вместе. Ну и, конечно, вопросы первые - о здоровье.

- Все о'кэй. Вот погляди-ка бумажку...

Бумажка была счетом за удаление у "мистера Стрельникова" подкачавшего аппендикса. Одному из нас с подобного рода бумагой пришлось столкнуться впервые, и было очень интересно читать:

"Анализ крови - 25 долларов.

Анализ мочи - 22 доллара.

Плата хирургу за операцию - 200 долларов.

Анестезия - 35 долларов.

Плата за каждый день пребывания в госпитале - 200 долларов.

Плата за телевизор - 3 доллара в день..."

И так далее. Всего расставание с аппендиксом мистеру Стрельникову стоило 1112 долларов (тысячу сто двенадцать!). Сюда входит плата врачу за постановку диагноза, плата за физиологический раствор, за удаление ниток из шва... Если бы мистер Стрельников пожелал продлить пребывание в госпитале до существующей у нас нормы (семь дней), бумажка счета стала бы вполовину длиннее. Как гражданин страны, где медицинское обслуживание бесплатное, денег из своего жалованья мистер Стрельников не платил. Уплатило за него государство. А в больнице он был столько, сколько бывают американцы, - три дня.

Справедливости ради скажем: аппендикс мистеру Стрельникову удаляли в хорошем госпитале. В Нью-Йорке, выясняя вопрос: "Сколько простому человеку в Америке стоит родиться, лечиться и умереть?", мы зашли в госпиталь попроще. Тут было родильное отделение, и мы под видом двух взволнованных отцов поднялись на третий этаж. Через толстые стекла, как из аквариума, акушерки показывали отцам закатанных в белые коконы американцев, которым от роду было день или два. Мы походили, сколь было прилично, а когда беленький ангел лет двадцати заметил, что мы не просим показывать нам наследников, объяснили, что хотели бы полчаса поговорить с кем-нибудь из врачей. Ангел по имени Элизабет повел нас к врачам.

Это было любопытное путешествие по коридорам и кабинетам. Врачи молодые и пожилые, узнав, в чем дело, вели себя как-то странно. Один маленький, как гном, хирург заторопился на операцию. Другой сказал, что он в этом госпитале человек новый и "его компетенция не позволяет"... Третий изобразил недомогание - "врачи, увы, тоже болеют"... И было невежливо загонять человека в могилу. Ангел Элизабет (секретарь родильного отделения), почувствовав, что попала на хороший спектакль, стала хихикать.

В одной из комнат нам наконец предложили присесть, и плотный, лет сорока пяти человек, мудро глянув на двух гостей поверх тяжелых очков, сказал:

- Я ведь знаю, джентльмены, какие будут вопросы... Внизу, в самом низу, вас примет господин (были названы имя, фамилия, должность). До свидания, джентльмены...

В каждом солидном учреждении США, будь то частная фирма или ведомство государственное, обязательно есть человек для связи с прессой. Журналисты - народ палец в рот не клади. И вот держат человека, который палец в зубы журналистам и не положит. А если положит, то не укусишь. Человек знает, что надо сказать, а что не надо, что показать и что спрятать. Кому приходилось хватать руками угря, может понять, как трудно даже бывалому журналисту сидеть у стола "человека для связи с прессой".

Господин Ар... (итог беседы обязывает именно так его называть) встретил нас улыбчивой вооруженностью и выложил на стол "хорошо упакованную информацию" - десятка три брошюр и листков, содержавших весь прейскурант госпитальных услуг. Анализы, кардиограмма, диагноз болезни, время лечения, консультация у светил - все имело твердую цену. "Особый вопрос - операция, - объяснил мистер Ар... - тут цену больной узнает с глазу на глаз с врачом".

Сколько хирург запросит, столько и платят.

Но для стандартного аппендицита цена была твердой - 150 долларов. За каждый день лечения после операции - тоже 150. Таким образом, удаление аппендикса стоило 700 долларов. Примерно столько же стоило тут человеку родиться, если, конечно, человек на белый свет идет обычным путем, а не через кесарево сечение (наценка - 90 долларов).

О человеке и болезнях лакированные брошюры говорили так же, как говорят в мастерской о ремонте, например, телевизора: кинескоп - столько-то, замена ламп - столько-то, пайка, настройка...

Мистер Ар... хорошо понимал жесткую холодность прейскуранта и поспешил объяснить, что есть в Америке способы уменьшить "силу удара, под который человек попадает в то время, когда ему следовало бы протянуть руку помощи". Мистер Ар... говорил о страховках, о бесплатных госпиталях, о благотворительности... Мы слушали его вежливо, записывали, задавали вопросы... А потом обе стороны замолчали. Закурили. Коснулись немедицинских тем. И вдруг человек, охранявший интересы денежной медицины, пожаловался на печень и сказал нечто противоположное тому, что говорил десять минут назад.

- А вообще не дай бог в Америке заболеть... Врачей у нас очень боятся. Знаете, о чем просят чаще всего, когда болезнь при хватит прямо на улице? "Не везите в госпиталь".

Почему разговор пошел по запретному в этой комнате руслу? Потому ли, что журналисты убрали блокноты, или у мистера Ар... печень сильно шалила в тот день, или еще что-нибудь тому способствовало? Особенных откровений в словах уставшего лысоватого человека, правда, и не было. Но степень риска, на которую шел маленький служащий в приливе неожиданной откровенности, мы понимали и потому не считали вправе его поощрять. Мы просто слушали.

- Я сказал вам: есть лечение бесплатное.

Но туда не отправят, если узнают, что есть чем платить. Да и сам человек страшится бесплатной лечебницы. Бесплатная - это не просто очень плохая лечебница. Попал в бесплатную - это значит кончился человек! Америка любит здоровых и обеспеченных.

Потерял здоровье, кончается все: работа, кредит, друзья.,. Доктор Спок, который, по-моему, зря подался в политику, знаете, по чему известен в каждой семье?.. Он дал матерям простую, понятную книгу о том, как лечить ребятишек, не обращаясь к врачам...

Знаете, сколько в год загребает тот, который вас сюда отослал?.. Тридцать тысяч! Все они связаны вот как! - мистер Ар... соединил пальцы двух рук. - Я-то знаю...

Опять закурили. Пауза охладила мистера Ар... Он постучал по столу железкой скоросшивателя. Поднялся. Кусочком прозрачной ленты подклеил к стенке слегка отставший плакат, на котором к маме и папе по зеленой лужайке бежала крепкая девочка. Мы поняли: пора прощаться...

Уровень американской медицины очень высок. Тут умеют делать сложнейшие операции. Техническое обеспечение госпиталей и научных лабораторий самое современное, самое совершенное. Среди врачей - талантливейшие люди, имена которых известны не только в США. Но все это к услугам тех, кто может платить. Если же денег нет, милосердная медицина (а такой ей полагается быть) к человеку глуха. Вот случай.

В городе Хьюстоне штата Техас умер Хуан Уресте, мальчонка одного года. Ребенок, не унимаясь, метался и плакал. Отец, подозревая болезнь, схватил его на руки и побежал в госпиталь.

- А деньги у вас есть? - спросили отца в регистратуре.

Отец протянул несколько долларов - все, что у него было.

- Этого недостаточно, - сказали отцу, - обратитесь в больницу для бедных.

Больница для бедных была в двенадцати милях. И мальчик по пути туда умер. Отец держал его на руках и плакал. Сцену эту увидел проезжающий мимо журналист. Случай получил огласку: "Если наши больницы отказываются принять умирающего ребенка лишь потому, что у его отца нечем заплатить, значит, что-то неладно в нашем обществе".

Там же, в Техасе, в маленьком городишке Гроутоне (115 миль от Хьюстона), произошел другой случай. Примерно год назад в местной аптеке сидел проезжий турист и рассеянно потягивал кока-колу со льдом (напомним: аптеки в США - одновременно закусочные). Неожиданно дверь распахнулась - внесли человека с переломом ноги. Рана была открыта и кровоточила. Никто не знал, что делать. И тут поднялся проезжий. Вместе с аптекарем он умело наложил шины и сделал укол не хуже, чем это делал старый, единственный в городке доктор, умерший месяц назад.

Из дома в дом, из уст в уста полетела хорошая новость: "В город приехал доктор! Слава богу, снова есть доктор!" И немедленно повалили больные. Доктор Браун, так назвался проезжий турист, принимал их прямо в аптеке. Пятерых тяжелобольных он посетил на дому.

- Останьтесь у нас, - стали просить горожане.

Браун остался.

Уважение к новому доктору непрерывно росло. Он брал всего лишь три доллара за прием и пять долларов за вызов на дом. Это была баснословно низкая плата. Больше того, с тех, кто был беден, доктор не брал ничего. И это вызвало подозрение. Такого врача не может быть, решили местные власти...

Пришел день, когда доктор Браун был арестован. Он оказался Фредди Брантом, бывшим сержантом парашютно-десантных войск. В 1956 году юный Фредди получил восемь лет за ограбление банка. Опыт врачевания он приобрел в тюремном госпитале, где работал санитаром...

Любопытно, что жители Гроутона не считают себя оскорбленными тем, что целый год их "лечил" человек, не имеющий даже среднего образования. Они ценили бескорыстие Фредди и сейчас не питают к нему никаких других чувств, кроме благодарности. 1400 жителей города подписали петицию, в которой содержится просьба освободить Фредди из-под ареста и разрешить ему продолжать исполнение обязанностей городского лекаря.

Жителей Гроутона можно понять. Городишко опять без врача. Да и если появится доктор, шансов ждать от него бескорыстия Фредди ничтожно мало. Частные врачи в Америке держатся крепко спаянным кланом, в котором бескорыстие предосудительно. Недавно юристы сената США сделали вывод {приводим его в изложении Джека Андерсона из газеты "Вашингтон пост"): "Частные врачи обирают пациентов, кладут себе в карманы огромные суммы денег... Общества, которые возглавляют преуспевающие медики, разрослись во многих городах США в своего рода монополии. Они немедленно выводят из своего состава врачей, пытающихся создать недорогостоящие лечебные центры. В результате такой блокирующей политики больной американец среднего достатка должен идти к частному врачу или обращаться в клинику, где за каждый вид лечения взимают отдельную плату". Далее Джек Андерсон приводит факты обследования рабочих сахарной плантации в штате Луизиана. "У 107 рабочих обнаружены опухоли, сердечно-сосудистые расстройства, язва, артрит и многие другие заболевания". Никто из них не лечился. "Они знают, что не в состоянии позволить себе лечиться, так как получают медицинский счет, который не в силах оплатить".

Вот почему жители Гроутона написали петицию с мольбою вернуть им Фредди.