Вдоль и поперек острова Молокаи

Буквально захлебнувшись ананасами, с ананасами в глазах, ушах и желудке, я сел в самолет в Ланаи-Сити, чтобы проследовать на четвертый гавайский остров - на соседний Молокаи. Мы перелетели через пролив - на этот раз Паилоло - и с востока приблизились к аэродрому Хоолехуа, воздушному порту острова, вытянутого на шестьдесят километров при ширине всего пятнадцать.

Мне кажется, что Молока и напоминает остров Ланаи. Во-первых, его пока что обходят стороной туристы. Если на Ланаи одна гостиница, то на большем по площади Молокаи их две (одна так и называется "Молокаи", другая - более дешевая и потому более для меня приемлемая-"Сисайд"). Во-вторых, на Молокаи множество ананасных плантаций. Часть из них сосредоточена вокруг местечка Каунакакаи, центра Молокаи, где расположены обе гостиницы.

Молокаийский Каунакакаи разительно отличается, скажем, от Ланаи-Сити, откуда я прибыл. Он построен не богатой компанией, а гавайскими рыбаками и земледельцами. Для строительства своего поселка они использовали преимущественно дерево. Прогуливаясь по центральной улице Каунакакаи с двухэтажными деревянными домами, я легко представил себе, что нахожусь в одном из городков дальнего Запада, верном старым традициям. Меня вовсе не удивило бы, если в Каунакакаи нагрянула банда разбушевавшихся ковбоев, угоняющих скот, стреляющих в местного шерифа.

Однако ни ковбоев, ни шерифа в Каунакакаи я так и не увидел, зато навстречу мне шли гавайцы. Чему же удивляться? Встрече с гавайцами па Гавайях? Дело в том, что по целому ряду причин - об этом я еще расскажу подробнее - число чистокровных полинезийцев с годами значительно уменьшилось. Кроме того, гавайцы-полинезийцы, традиции которых предоставляют свободу от расовых предрассудков, предпочитают жениться и выходить замуж за представителей других народностей, а их на архипелаге живет предостаточно. Такое положение дел не давало спокойно спать принцу Кухио, потомку гавайского королевского рода, представлявшему своих сограждан в конгрессе в Вашингтоне.

Поело многолетних споров в конгрессе Кухио удалось настоять на принятии так называемого "Хавайеп Хоумс Акт" - закона о предоставлении каждому гавайцу, в жилах которого течет хотя бы половина полинезийской крови, права на получение бесплатного участка земли из государственных фондов на острове Молокаи. Гавайцы, которых до сих пор только лишали земли на всех их островах - компаниям и частным предпринимателям она была нужна под плантации,- с величайшей радостью приняли этот дар, хотя в действительности людям даровали то, что и так исконно им принадлежало. Со всего архипелага на Молокаи стали съезжаться полинезийские гавайцы, да в таком количестве, что только за один год население острова возросло в шесть раз: с тысячи ста семнадцати до шести тысяч шестисот семидесяти семи человек!

Каждый переселенец в соответствии с этим законом бесплатно получал сорок акров земли. Поэтому сегодня в Каунакакаи и на всем Молокаи мне довелось встретить больше полинезийских гавайцев, чем на всех других островах Гавайев.

Гавайцы начали обрабатывать свои молокаийские участки, причем точно так же, как это делали еще их полинезийские предки. Однако они быстро ощутили нехватку воды (во многих районах острова она отсутствует совсем). Поэтому некоторые гавайцы, получившие участки (называемые здесь кулеана), сдавали их в аренду ананасным компаниям, которые при богатстве своих средств всегда могли обеспечить их водой.

Наиболее известны на Молокаи ананасная компания "Калифорния пэкинг компани" и столь же знаменитый пищевой концерн "Либби". Позже, когда правительство выстроило на Молокаи крупные мелиоративные сооружения, благодаря которым и поля гавайцев стали получать нужное количество воды, многие арендодатели вновь вернулись на свои участки. Поэтому и по сей день здесь действительно больше всего коренных гавайцев, ведь климат Молокаи более "полинезийский", чем в любом другом районе архипелага. Особенно хорошо я понял это на следующий день, продвигаясь на "лендровере" по шоссе вдоль южного побережья Молокаи на восток, к самой прекрасной части острова - мысу Халава. По пути мое внимание привлекали не только многочисленные небольшие поля, принадлежащие гавайцам, но и столь же типичные для этих краев рыбопитомники, построенные прямо в море. Только от одного поселка до другого (от Коло до Вайалуа) таких водоемов восемь.

Там, где встречаются южный и северный берега острова, у мыса Халава, в глубь Молокаи врезается знаменитая долина, носящая то же название. Так же как, скажем, долина Ваипио на Большом острове, где я бывал, долина Халава, насчитывающая шесть километров в длину и восемьсот метров в ширину, еще в самые далекие времена использовалась гавайцами до последней пяди. Археологи музея Бишоп доказали, что Халава была густо населена уже в VI веке нашей эры. Позже люди освоили и ее склоны, построив на них террасы и два святилища - Мана и Папа, развалины которых я осмотрел.

Там, где начинается долина Халава, кончается Молокаи, переходя в мыс того же названия. Это самая западная его точка. Я приблизился к ней с востока, продвигаясь по южному побережью острова. Теперь настал черед проехать по северному побережью. Но это исключается. Северное побережье Молокаи - это очень высокие, красивые склоны, в которых есть даже что-то драматическое. Они тянутся по всему северному берегу до полуострова Калаупапа, выступающего из моря словно огромный горб.

Тем же "лендровером" я возвратился назад, в Каунакакаи, продолжая свой путь по единственной дороге, ведущей к северному берегу острова и обрывающейся у края отвесной каменной стены над полуостровом Калаупапа, который, если не считать этого пути, остается совершенно изолированным. Прежде чем закончить свое автопутешествие по Молокаи и отправиться пешком дальше, я остановился среди многочисленных холмов, чтобы осмотреть так называемый Палаауский природный парк, украшенный множеством деревьев коа и другими жемчужинами растительного царства Гавайев. Я увидел здесь памятник древних времен - огромный, высеченный в скале фаллос, обращенный кверху. Эта каменная скульптура, несомненно, имела отношение к гавайскому культу плодородия. Принося жертвы у огромного изображения фаллоса, гавайцы хотели купить у богов плодородие своим пблям и женам.

От своеобразного монумента, строго обходимого школьными экскурсиями, я прошел по узкой тропинке дальше, на калаупапскую площадку обозрения. Как подсказывает само название, отсюда открывается вид на полуостров, отрезанный от северной части Молокаи высокими, отвесными скалами. Это моя цель.

Я оставил свой "лендровер" там, где у крутых утесов кончается единственная дорога, ведущая на берег острова. Взял с собой только самое необходимое - продукты, воду, фотоаппараты; надел отличные альпинистские ботинки и начал спуск по скале, крутизной своей напоминающей альпийскую. Внизу меня ждало отрезанное от мира место, о котором ходят темные слухи и грустные легенды: "полуостров прокаженных - молокаийский Калаупапа".