Ниагара

Мы колебались: заехать или сберечь один день для чего-то другого? Ниагара - место истоптанное. По опыту знаешь: открытие безымянного ручейка, текущего в зарослях тайно и незаметно, трогает чувства сильнее, чем обнаженное для толпы зрелище.

И все же Ниагара... У нас-то читатель не видел половодья открыток с видом на водопад. Вот пижоны, скажет читатель, были в ста километрах и не заехали. Предвидя упрек, мы решили: заедем.

Городок Ниагара-Фоле. Весь он похож на огромную пасеку. Ульи-мотели наставлены густо один к одному. А Ледосбор идет круглый год. Но лето, конечно, лучшее время. Дорога в Ниагара-Фоле забита автомобилями. Владельцы мотелей улыбчивы и приветливы - городок кормится водопадом. Мед оседает в бочках туристских компаний, владельцев мотелей и ресторанов. Но пахнет в Ниагара-Фолсе вовсе не медом. Где-то поблизости химические заводы...

- Ветер сегодня как раз оттуда... - Швейцар в отеле шутливо зажимает свой нос - ничего, мол, не сделаешь, вы приехали и уедете, а я каждый день.

Издалека слышишь гул этой холодной зеленоватой воды. Река, как можно заметить, неглубока, но течение быстрое, с белыми гребешками. Тому, кто попал на стремнину вблизи водопада, несдобровать. На случай несчастья на берегу висят спасательные круги. Над рекой все время кружат патрульные вертолеты. Площадка для наблюдений обнесена загородкой. То, что вы видите, - 'американская часть' Ниагары. Русло у водопада надвое делится островом. Пар за мыском - это уже канадская доля зрелища. Там тоже ограда у края обрыва, вышка для наблюдений, толпы людей. Вечером водопад освещают мощные разноцветные прожекторы

У нас номер на шестом этаже "с видом на Ниагару". Ставим чемоданы. Отодвигаем шторы. Ниагары не видно. Видно стоянку автомобилей, высоковольтные мачты, мотели, сплетенье дорог. Рядом с отелем возле уютного домика - огород. Чучело в огороде для отгона скворцов, одолевающих, как видно, зелень на помидорных грядках. А рядом большая труба. Огромная кирпичная труба с буквами, выложенными при кладке: "Прачечная Уолкера".

Городок Ниагара-Фоле, каким он виден был из окошка нашей гостиницы

За трубой что-то парит. Но выясняется: к стирке белья этот пар отношения не имеет. Клубятся брызги над водопадом. Слышен гул. Утверждают, что ровный, спокойный гул слышно за двадцать километров от Ниагары. Это замечено было, как видно, давно, возможно, еще при индейцах племени ирокезов, назвавших водопад "Ниакаре" - "Большой шум". В то время соперником "Большого шума" были разве что птицы. Сейчас гул реки уже за милю от водопада сливается с гулом автомобилей.

"Прачечная Уолкера" - это рубеж, по который туристские фирмы, скупая за очень большие деньги землю в окрестностях водопада, оттеснили старый, не очень красивый город от берега. Намечено постепенно все в Ниагара-Фолсе подчинить только туризму. Сейчас геометрия аккуратных дорожек, газонов и металлических изгородей подводит туриста прямо к шумящей воде...

Чувствуешь на лице влагу, еще не видя реки. Три десятка шагов на пологий холм - и вот она, Ниагара... Молчание. Так встречаются с водопадом. Даже очень шумливые из туристов тут умолкают. Водопад невозможно перекричать. К тому же минут на десять люди просто лишаются дара речи, увидев это величие.

Пестрое половодье людей. Вертолет с наиболее любопытными и богатыми кружится над рекой. Скамейки на берегу. Дремлют старики и старушки. Малыши ползают по траве. Подростки носятся по асфальту на велосипедах. Вверх по течению пробуют счастья два рыболова. Молчаливо молится негр, сидя на зеленой лужайке сзади толпы. Жмутся друг к другу парочки. Молчаливо стоят восемь бирманских монахов в желтой одежде. Щелкают фотокамеры... Водопада суета людей не касается. Он делает свое дело, как и тысячу лет назад, когда лишь пироги индейцев изредка подплывали к стремнине. Индейцы считали водопад божеством. В лодках, увитых цветами, к водопаду они посылали жертву - самых красивых девушек.

Вода Ниагары срывается с высоты семнадцатиэтажного дома. Зеленоватого цвета поток вблизи водопада несется быстро, вскипает пеной на гребнях камней, как травинки, качает подмытые вербы, дубки и сосны. Как веревки, змеятся в воде корни деревьев. Плот или лодка, оказавшись на этой стремнине, обречены.

На видном месте висит спасательный круг с надписью: "Бросишь без надобности - год тюрьмы". Круг с веревкой приготовлен на случай, если чья-то лодка вверху вышла из под контроля или кто-то сорвался в воду. Такое бывает. В 1960 году неожиданно сдал мотор на лодке некоего Джеймса Хоникотта, катавшего двух ребятишек. Джеймс Хоникотт утонул еще на подходе к обрыву, а двух ребятишек понесло вниз. Девочку удалось выхватить из потока в нескольких метрах от водопада, а семилетний ее братишка Роджер Вудворт у всех на глазах скрылся в пене обрыва... Мальчик остался жив.

Равнодушная ко всему, льется вода. У обрыва она вскипает гребешками бурунов. На самой кромке шестиметровая толща зеленовато-прозрачна. Но, ринувшись вниз, вода вспухает, становится белой. Стена водопада извилисто тянется на километр с лишним. И весь этот белый грохочущий фронт окутан мельчайшими брызгами, светится радугой. Из-под обрыва поток, разбитый падением, размолотый на камнях, вырывается пенистым молоком. Но метров сто ниже - и Ниагара стихает. Вода темнеет. Тесный каньон не дает ей разлиться. Глубокая узкая потемневшая Ниагара течет в Онтарио. Где-то ниже она еще раз вскипит на порогах. Но тут, после прыжка, река отдыхает.

Вот по ней к водопаду упорно, медленно плывет катеришко. На борту люди, одетые в черное. Это один из способов получить особенно острые ощущения. Туристам выдается непромокаемая одежда с капюшоном. Похожая на шествие монахов толпа занимает палубу "Девы тумана" (так называется катеришко). И "Дева" осторожно по водит туристов к белой стене. Сверху хорошо видно: катер достиг предела. Скорлупка с людьми окутана брызгами. Минуты борьбы с течением, и "Дева тумана" медленно отступает. На катеришке флаг с кленовым листом. Это вылазка из Канады.

Канада рядом, на другом берегу. Видно людей, автомобили, постройки. По стометровой вышке, похожей на гриб с тонкой высокой ножкой, оранжевой божьей коровкой ползает лифт. Это устройство - глянуть на водопад сверху. У Америки тоже есть башня - пониже, попроще, без ресторана, но водопад с башни хорошо виден. Виден муравейник людей, заполнивших берег. Виден зеленый кудрявый остров, разделяющий воду на два рукава. Водопадов фактически тоже два - американский и канадский. Над канадским тумана побольше - основная масса воды изливается там. Но живописней, пожалуй, обрыв воды правого русла: именно тут больше всего туристы расходуют пленки, и все открытки славят именно это место...

Посмотрим на Ниагару глазами географа. Эта река, так же как наша Нева, коротка. Как и Нева, Ниагара не имеет родниковых истоков - это водный рукав между большими озерами. Но Нева спокойна и глубока, Ниагара же катится вниз (из Эри в Онтарио) по порожистой каменной горке. Высота горки - сто метров. Половина понижение сравнительно плавная, а потом сразу обрыв. Поток воды в Ниагаре всегда постоянен - река несет к океану избыток воды из Великих озер. Все, что приносит весеннее половодье, вся вода бесчисленных речек, переполнив озера, льется из них только одним рукавом. В этом смысле Ниагару можно сравнить с Ангарой.

Запас энергии Ниагары огромен. И река крутит, конечно, турбины. Несколько крупных электростанций (канадских и американских) питают льнущую к Ниагаре алюминиевую, химическую, пластмассовую промышленность, снабжают энергией обширные районы Великих озер. Одна гидростанция расположена чуть ниже водопада. Ее не сразу и замечаешь: так искусно спрятана в берег. Плотина тут не нужна, вода к турбинам льется по пробитым в камне туннелям. До строительства гидростанций в нашей стране Ниагарская ГЭС считались в мире самой большой - 2200 тысяч киловатт. Эту мощность сегодня превосходят несколько наших станций, а Красноярская ГЭС (6 миллионов киловатт) превосходит почти в три раза. Потребность в энергии приозерных районов выше того, что могут дать все турбины, подключенные к Ниагаре. Но принят закон, разрешающий отводить гидростанции лишь 27 процентов воды. Остальная вода оставлена водопаду.

Водопад признан неповторимой природной ценностью. Паломничество к Ниагаре дает доход, превышающий стоимость электричества. Но энергия все же нужна. И ее "воруют" у водопада ночами, когда туристы растекаются по мотелям. Есть уже предложения брать воду (в том месте, где "кража" не будет :лишком заметной) также и днем. Как далеко зайдут притязания энергетиков, трудно сказать. Пока же водопад вполне полнокровен.

У водопада есть природная слабость. Он медленно подгрызает уступ, с которого низвергается. Понемногу грызет - от нескольких сантиметров до полуметра в год, Со дня рождения водопад "съел" одиннадцать километров верхнего ложа реки, До озера Эри он доберется не скоро, но он потихоньку уходит от нынешних наблюдательных пунктов. Кроме того, возможны обвалы, от которых потеряется красота, - вода не будет падать отвесно вниз. В 1971 году такая угроза возникла. Решено было немедленно "ставить водопад на ремонт". Воду пустили в канадское русло. Обнаженную часть тщательно осмотрели. Из лучших сортов бетона сделали пломбы. "О'кэй, - сказали ремонтники, - можно пускать!" Водопад опять заработал.

По мощности ниагарский прыжок воды уступает двум самым крупным водопадам Земли: водопаду Сети-Кедас на реке Паране в Южной Америке и водопаду Кон на Меконге в Лаосе. Однако третий в великой тройке - это тоже немало. Пять с половиной тысяч кубических метров воды в секунду - такая сила у Ниагары. Если же говорить об известности, то Ниагара - это звезда. В сравнении с ней Сети-Кедас и Кон мало кому известны. Шестнадцать миллионов туристов в год бывают на Ниагаре. Этот человеческий водопад, конечно же, превращает природное чудо в некий аттракцион. Но можно ли этого избежать в наше время, когда туристы забрались уже в Антарктиду? Чудеса, лет двести назад доступные только смелым землепроходцам, сегодня видят бабушки с внуками и все, кому пожелается.

Ниагаре и водопаду на ней примерно 9 тысяч лет. Европейцы увидели водопад в XVII веке. 150 лет назад тут появилась первая гостиница, и, видимо, это время надо считать истоком туристского половодья. Одной из забав богатых людей было пускать по реке отслужившие баржи и корабли. Толпа зевак наблюдала, как судно скорлупкой валилось вниз и как из пены внизу выплывали перемолотые водой и камнями обломки.

Музей Ниагары хранит реликвии "покорения водопада" авантюристами, смельчаками, искателями популярности, чудаками. Таких людей всюду полно, но в Америке, где слава, пусть и скандальная, приносит деньги, охотников покорять Ниагару было отменно много. Первопроходцем был, однако, француз, знаменитый акробат Блонден. По канату на высоте сорока пяти метров он прошел из Канады в Америку. Балансируя на канате, акробат пил шампанское, зажарил и съел яичницу, проехал по канату на велосипеде, толкая впереди еще тачку, и даже прошел... на ходулях.

Итальянец Баллини (тоже канатоходец) оказался не столь удачливым. Он оступился и с высоты в пятьдесят метров полетел в воду. В те годы моментальная фотография только-только рождалась. В музее хранится шедевр репортажа - раскоряченный человек летит с неба в пучину... Но жив остался канатоходец! Шансы остаться живым, даже при неудаче, подстегнули испытать счастье даже не очень искусных канатоходцев. Стив Пир стал первой жертвой...

"Эпоха канатоходцев" на Ниагаре сменилась "эпохой бочек". Тут мастерства и не требовалось. Избыток смелости, желание прославиться влекли сюда много людей. В музее висят их портреты. Тут же рядом - корабли-бочки. Они хранятся как дорогие реликвии. Дубовая бочка. Похожий на окурок помятый железный цилиндр. Резиновый шар с арматурой. В них залезали люди. Нескольких водопад пощадил. Другим поломал кости. Многим жажда прославиться стоила жизни. До сих пор, несмотря на запреты властей, энтузиасты "покорить водопад" все еще есть. С помощью вертолетов их ловят на подходе к обрыву. Но прорываются! Один из последних экспонатов музея - "орех" из металла, обтянутый пластиком. Пассажиром "ореха" был некий Уильям Фицджеральд...

Таков человеческий цирк у равнодушно шумящей воды. На глазах у природы трюкачество всегда коробит. Но особенно неприятно, когда саму природу наряжают в цирковые одежды. Между тем с водопадом поступают именно так... Как только над Ниагарой сгустились сумерки, с высоты канадского берега по воде ударили светом. Полтора миллиарда свечей! Специальной конструкции прожекторы освещают каскады воды малиновым светом. Минута - фиолетовый свет... Ярко-желтый... Слово "шикарно" точнее всего определяет этот эффект. Что там бочка в волнах! Весь водопад выглядит трюком в постановке не пожалевшего средств режиссера...

Последний листок в ниагарском блокноте к водопаду прямого отношения не имеет...

В Вашингтоне, в госдепартаменте, нам сказали: "Зайдете в отель - сразу спросите письмо. В нем будет адрес. Звоните - вас встретят". Кто встретит? Зачем? Ясно, мы не поняли.

Мы спросили письмо в отеле. Усталая после ночного дежурства, насквозь синтетическая блондинка письмо для нас на полочке с буквой "Р" не нашла. Ну нет так и нет. Мы отправились к водопаду и побывали до вечера всюду, где полагается побывать. В отель вернулись, еле волоча ноги. Вручая нам ключ, блондинка кому-то кивнула, и мы оказались в плену у маленькой, но энергичной женщины.

- Тысячу извинений! Получилось недоразумение. Я вас потом караулила целый день...

Нет, нет, никаких разговоров - в автомобиль!

Женщину звали Милена. Полностью: Милена Попович Силог.

- Гречанка?

- Нет, югославка, американская югославка...

Остаток дня мы провели с Миленой. Осмотрели окрестности водопада, старый форт на берегу Онтарио и в конце концов попали на домашний обед.

Обряд гостеприимства был обозначен двумя букетами почти подмосковных ромашек и пожеланием "быть как дома". Потом в просторную комнату вошел маленький старичок с деревянным подносом. Старичок был из той породы людей, которых очень любят внучата и которые сами любят внучат. Но дети в доме не гомонили. Запас стариковской нежности был обращен к двум гостям. Мы узнали, что в нашу честь испечен сегодня домашний хлеб и открыта бутылка сливовицы... Старику было семьдесят девять. Старик приехал в Америку из Югославии. Дочь Милена родилась тут.

В середине застолья, улучив подходящий момент, мы задали Милене Силог вопрос:

- Чему мы обязаны?..

- О, очень просто! - засмеялась Милена. - В один прекрасный день, горя желанием хотя бы раз в жизни увидеть отцовскую Югославию, я угодила в некую кабалу...

Милена соблазнилась побывать в Европе, ("Полет от Ниагары до Калифорнии стоит дороже".)

- Поездка была счастливой. Но только позже я в который раз поняла: за все в жизни надо платить.

Путешествие превратило Милену в добровольца "Общества по гостеприимству". Такие общества есть во многих местах Америки, куда приезжают "знатные иностранцы". Гостей надо встретить, помочь сориентироваться, пригласить к домашнему очагу. Госдепартамент дает знать: едут такие-то. На месте руководители общества решают, кто должен гостя встречать. Немца встречают местные немцы. Англичанина - англичане. Мы тоже, как; видно, попавшие в список "знатных гостей", оказались в объятиях славян... Такова индустрия гостеприимства, характерная для Америки, где все запрограммировано, расфасовано, снабжено ярлычком и рассчитано по часам, В такой системе гостеприимства можно усмотреть слабости, кое-что может даже и покоробить. Но все дело, как видно, в том, на какого хозяина повезет гостю и каким окажется гость для хозяина.

- Милена, это, наверное, тяжелая ноша?

- Ну что вы! Сначала я, правда, перепугалась... А теперь просто рада, что все так случилось. Все время новые люди. Ну скажите, разве сегодня нам плохо тут за столом?..

И правда. Из вавилонской толчеи у Ниагарского водопада мы уезжали с чувством, что неожиданно встретили тут друзей.