Глава первая. Эволюция экономической политики США в отношении КНР в послевоенный период. Ее цели, этапы и итоги

Период эмбарго

Провозглашение КНР означало конец более чем полуторавекового периода американской колониалистской политики в отношении Китая и Дальнего Востока в целом. В правящих кругах США после известного колебания возобладала точка зрения, что это государство превратилось в одно из основных препятствий на пути утверждения американского порядка¹ в Азии.

¹ (М. С. Капица. КНР: три десятилетия - три политики. М., 1979, с. 38 - 58.)

Американская администрация в условиях провала своих планов в отношении Китая отказалась от признания КНР и продолжала поддерживать чанкайшистов, провозгласив доктрину "сдерживания коммунизма" на Дальнем Востоке. Государственный секретарь США Д. Ачесон писал в июле 1949 г.: "Краеугольным камнем американской политики является решение о том, что Соединенные Штаты не намерены допускать дальнейшего расширения коммунистического господства... на Азиатском континенте". Он призывал сделать все, чтобы США "не упустили ни одного случая, который будет в пределах наших возможностей, для достижения целей сдерживания распространения коммунизма в Азии"¹. Отныне стержнем китайской политики Соединенных Штатов становится защита их классовых интересов в регионе.

¹ (См.: С. С. Сергенчук. США и Китай. М., 1973, с. 24.)

Вместе с тем политика Вашингтона в конце 40-х годов не исключала полностью возможности сохранения и даже развития отношений с Пекином на определенных условиях: США требовали сохранить все права, которые они получили при гоминьдановцах, или по крайней мере наиболее важные из них. Эти надежды Соединенных Штатов основывались на учете существования националистических настроений среди китайского руководства. Известно, в частности, что после провозглашения КНР китайское правительство неоднократно официально и неофициально уведомляло Вашингтон о своей готовности иметь и развивать с США разносторонние связи. Так, в обращении Чжоу Эньлая в 1949 г. к Вашингтону содержалась просьба помочь Китаю проводить курс, "независимый от Запада и Советского Союза"¹. В том же году через генерального консула США в Пекине американской администрации было официально сообщено о желании правительства КНР установить дипломатические отношения с Соединенными Штатами². Последние, со своей стороны, предприняли попытки вызвать разногласия между СССР и КНР, развязав, в частности, клеветническую кампанию относительно намерений Советского Союза в северных районах Китая.

¹ (М. С. Капица. КНР: три десятилетия - три политики, с. 38.)

² (Там же, с. 39.)

Как известно, в политических и правительственных кругах США еще в годы второй мировой войны находилось немало людей, выступавших за использование в американских интересах националистической группировки Мао в рядах коммунистической партии. Это были главным образом представители либеральных политических кругов. К этим кругам принадлежали ряд представителей дипломатического ведомства США, в частности К. Гаусс, Дж. Винсент, Дж. Дэвис, Дж. Сервис, а также такие видные специалисты по Китаю, как Дж. Фэрбэнк, О. Латтимор, журналисты Э. Сноу, Т. Биссон и др.¹.

¹ (А. А. Нагорный. Проблема американо-китайских отношений во внутриполитической жизни США в 60 - 70-е годы. Автореф. канд. дис. М., 1978 с. 12 - 13.)

Убеждаясь на практике в неспособности гоминьдановского правительства сколько-нибудь эффективно контролировать положение в Китае, справиться с растущим революционным движением, представители либеральных кругов США активно искали контактов с "альтернативными" общественно-политическими силами этой страны, способными, по их предположениям, сплотить Китай и вывести его на широкую международную арену в качестве силового фактора международного "баланса сил". По их расчетам, это "стабилизировало" бы положение на Дальнем Востоке. Иными словами, с середины 40-х годов либеральные круги стремились к воссозданию классической схемы "балансов и противовесов" в этом районе, причем в роли политического руководства Китая они не исключали и коалицию различных внутренних сил, вплоть до прихода к власти КПК. При этом либералы исходили из того, что важнее всего создать "единый Китай", который впоследствии в силу "непреложных" закономерностей "геополитики" будет служить противовесом Советскому Союзу и Японии независимо от того, какая сила его возглавит, а экономические и научно-технические резервы США должны были послужить инструментом постепенного вовлечения китайского руководства в американскую сферу влияния.

Эти идеи находили живой отклик у Мао. В начале 1945 г. американский дипломат Дж. Сервис сообщил своему правительству об обмене мнениями по данному кругу вопросов с Мао Цзэдуном. "Америка и Китай, - заявил Мао, - экономически дополняют друг друга, они не станут конкурентами... Китай не сможет конкурировать с США в производстве высокоспециализированной продукции. Америка же нуждается в экспортном рынке для тяжелой промышленности и этих специализированных изделий. Она также нуждается в вывозе капиталовложений.

Китаю требуется создать легкую промышленность для обеспечения собственного рынка и подъема уровня жизни. Позднее он сможет поставлять эту продукцию в другие страны на Дальнем Востоке. Для уплаты за иностранную помощь и капиталовложения у Китая есть сырье и сельскохозяйственные продукты.

Америка, - сказал в заключение Мао, - не только самая подходящая страна, чтобы помочь экономическому развитию Китая, она единственная страна, которая действительно в состоянии сделать это"¹.

¹ (G. Service. Lost Chance in China. N. Y., 1974, c. 431.)

Расчеты на использование национализма в китайском руководстве в интересах своей глобальной стратегии "сдерживания коммунизма", в частности, в тихоокеанском регионе, а также известные экономические мотивы обусловили решение американской администрации продолжить на первых порах экономические связи с КНР (был введен официальный запрет только на экспорт оружия, боеприпасов и военных материалов). При этом делались попытки возбудить антисоветские настроения в КНР. Так, когда 9 мая 1950 г. Трумэн выразил готовность США осуществить поставки зерна в те районы Китая, где особенно сильно свирепствовал голод, он стремился изобразить дело так,, что якобы Советский Союз являлся виновником отсутствия продуктов питания в этой стране¹.

¹ (China and US Far East Policy. 1945 - 1967. Wash., 1968, c. 51.)

Определенную роль в решении продолжить до времени торговлю с Китаем сыграли и экономические интересы США в этой стране. Еще накануне победы народной революции члены Американской торговой палаты, узнав о продолжающемся финансировании администрацией США режима Чан Кайши, потребовали от Вашингтона прекращения подобных действий. Позиция некоторых кругов американского капитала была продемонстрирована в октябре 1949 г. на секретной конференции по китайскому вопросу, организованной государственным департаментом. Так, в решении Торговой палаты Сан-Франциско, оглашенном на конференции, выдвигались следующие требования: продолжать частные деловые контакты и связи с Китаем до тех пор, пока это будет возможно; оказывать помощь американским предприятиям в Китае; сохранить дипломатическое представительство в стране; быть готовыми признать коммунистическое правительство Китая независимо от того, "нравится оно или нет"¹.

¹ (Confidential Transcript of the Round Table Discussion on American Policy Toward China, held in Department of State, Oct. 6, 7 and 8, 1949. Wash., 1968, c. 20 - 23; см. также: A. D. Вarnell. China on the Eve of Communist Takeover. N. Y., 1964.)

Американские корпорации продолжали вести торговые операции с КНР. Однако их объем быстро сокращался. В год краха гоминьдановского режима и победы китайской революции товарооборот между двумя странами сократился по сравнению с предыдущим годом более чем вдвое и составил 190 млн. долл. Хотя в 1950 г. объем американо-китайской торговли сохранился на том же уровне (191 млн. долл.), становилась все более ясной неизбежность свертывания экономических связей между двумя государствами.

Главной причиной этого было усиление агрессивности глобальной политики США в целом и в азиатском регионе в частности. Эта тенденция, наиболее ярко проявившаяся в китайской политике Вашингтона, не могла не отразиться на экономических отношениях между США и Китаем. Уже в 1949 г. стали раздаваться призывы со стороны консервативных политических кругов, приобретавших все большее влияние в Вашингтоне, использовать торговлю в целях давления на новое китайское правительство и даже полностью прекратить экономические отношения с КНР. В отличие от либералов они практически исключали какие-либо возможности "заигрывания" с КПК, равно как и установления дипломатических отношений с КНР, не говоря уже о каких-либо двусторонних отношениях. Поборники развития торгово-экономических связей с КНР были вынуждены замолчать. В качестве первого шага американские власти запретили экспорт в КНР "стратегических товаров", в том числе электрогенераторов, смазочных масел, оборудования для нефтяной и горнодобывающей промышленности, автомашин, одежды, продовольствия.

Скачок в возрастании антикитайских тенденций в политике Вашингтона произошел после подписания советско-китайского договора в Москве 14 февраля 1950 г. Окончательное оформление политики "сдерживания и изоляции" в отношении КНР произошло в результате возникновения корейского конфликта, американской агрессии на Корейском полуострове¹ и вступления в военные действия в Корее китайских добровольцев в октябре 1950 г. Соединенные Штаты поставили своей целью изолировать своих союзников и "западный мир" в целом от нового Китая, затруднив этим процесс экономического развития КНР и включения ее в систему послевоенных международных отношений; укрепить тайваньский режим и добиваться в конечном счете поражения китайской революции².

¹ (Подробнее об этом периоде см.: С. Павляк. Политика США по отношению к Китаю. М., 1976, с. 288 - 331.)

² (США: региональные проблемы внешней политики, с. 116.)

Попытки политической изоляции КНР, военное давление при помощи концентрации американских военных контингентов в регионе, курс на создание антикитайских военно-политических союзов были дополнены целой серией мероприятий, предназначенных ликвидировать все еще имевшиеся экономические связи и тем самым усугубить экономические трудности молодого государства.

После начала корейской войны Вашингтон, используя принятый в феврале 1949 г. Закон о контроле над экспортом, ограничил поставки Китаю некоторых видов гражданских товаров и запретил продажу военного снаряжения, оружия и топлива (на деле поставки большинства этих товаров были запрещены ранее); участие в действиях китайских добровольцев привела к установлению почти полного запрета на американский экспорт в КНР, Гонконг и Макао. Президент Трумэн объявил 14 декабря 1950 г. в связи с событиями в Корее состояние "чрезвычайного положения"¹. Это повлекло за собой в соответствии с § 5 принятого в 1917 г. законодательства о торговле с "противником" введение министерством финансов США в действие Положения о контроле над иностранными капиталовложениями. Были блокированы китайские счета в американских банках. Министерство торговли США на основании Закона о контроле над экспортом наложило полный и окончательный запрет на любой экспорт США в Китай. И, наконец, в соответствии с транспортными инструкциями Т-1 и Т-2 прерывалась всякая транспортная связь с КНР. 29 декабря 1950 г. конгресс утвердил эти мероприятия, и они обрели силу закона². Китайская Народная Республика ответила на все эти акции национализацией американской собственности в Китае.

¹ (China and US Far East Policy, c. 55.)

² (М. И. Сладковский. Очерки развития внешнеэкономических отношений Китая, с. 259 - 261; China: A Re-assessment of the Economy. A Compendium of Papers Submitted to the Joint Economic Committee. Wash., 1975, c. 504.)

Эти события привели сначала к резкому уменьшению американо-китайской торговли (ее оборот составил в 1951 г. 46 млн. долл., причем американский экспорт был равен нулю), а затем и к полному ее прекращению (в 1953 г.). В последующие полтора десятилетия американцы при получении специального разрешения осуществляли незначительные закупки китайских традиционных товаров в третьих странах, а ввоз американской продукции в Китай допускался исключительно для иностранных посольств в Пекине.

Торгово-экономические аспекты американской политики в отношении Китая преобразовались, таким образом, в разветвленную систему запретных мероприятий. Проведение их в жизнь вменялось в обязанность соответствующим американским учреждениям. В их число входили посольства США заграницей, таможенные организации и банковские конторы в самих США. Общее руководство этими мероприятиями поручалось министерству торговли и министерству финансов Соединенных Штатов.

Официальный Вашингтон не ограничился мероприятиями двустороннего порядка. В 1951 г. при активном содействии правительства законодательные органы расширяют масштабы экономических санкций. Теперь США уже пытаются организовать чуть ли не глобальную блокаду Китая. "Закон Бэттла" (такое название получили принятые конгрессом меры) предписывал, вести дело к "лишению экономической, финансовой и всякой другой помощи любой третьей страны, которая откажется применять эмбарго... против государств, угрожающих безопасности Соединенных Штатов"¹. Аналогичные усилия предпринимались США и в ООН, где была протащена резолюция, призывающая наложить общее эмбарго на поставки КНР так называемых товаров стратегического назначения.

¹ (СССР - США: экономические отношения. М., 1976, с. 143 - 149.)

В сущности, экономические мероприятия Вашингтона в отношении КНР того периода концептуально разрабатывались по образцам и схемам "холодной войны". Принципиально они не отличались от общего подхода Вашингтона к вопросам взаимоотношений Востока и Запада. Лишь мерам, касающимся КНР, придавалась особая жесткость.

Был создан специальный международный аппарат по экономической блокаде Китая. В рамках Координационного комитета по торговле с социалистическими странами (КОКОМ), образованного еще в 1948 г. и утвердившего списки товаров, возможных для экспорта в социалистические государства, был сформирован специальный орган, занимающийся Китаем. Этот подкомитет получил название Китайский комитет (Чинком). В его состав вошли все страны - члены НАТО (за исключением Исландии), а также Япония, государства Латинской Америки, Австралия и Новая Зеландия. Список товаров, запрещаемых к экспорту в КНР, вскоре превысил почти на 200 позиций общий список товаров, запрещенных для вывоза в социалистические страны¹. Тем самым вводился так называемый "китайский дифференциал", т. е. дополнительные ограничения на поставки в КНР по сравнению с товарами, подпадающими под запрет на вывоз во все социалистические страны.

¹ ("San-Francisco Monthly Review". Federal Reserve Bank of San-Francisco, January 1972, c. 6 - 7.)

Стратегическая линия Вашингтона в отношении КНР опиралась внутри страны на консервативные и праворадикальные круги, которые к этому времени заняли доминирующее положение в политической жизни Америки.

В основе взглядов консервативных кругов лежал воинствующий антикоммунизм. Однозначно усматривая первопричину всех нежелательных для США явлений в так называемой "коммунистической угрозе", они рассматривали коммунистическое движение как синоним агрессии, подрывной деятельности, которое якобы не может развиваться как исторически закономерный процесс, ибо оно по своей природе "противоречит природе человека". Это предопределяло крайне негативный подход консервативных группировок ко всем прогрессивным национально-освободительным и социальным движениям в мире.

На основании подобных посылок формировались и внешнеполитические взгляды консервативных кругов, включая их подход к проблемам Азии и американо-китайских отношений. После окончания второй мировой войны консервативные группировки стремились поставить в центр внешней политики США активное противодействие "распространению коммунизма" во всех его формах и проявлениях, где бы это ни происходило, причем речь шла не просто о "противодействии коммунизму", а о таком противодействии, где на первый план выдвигались сугубо силовые методы политики: военная угроза, всесторонняя поддержка проамериканских режимов, подрывные действия и вмешательство во внутренние дела других стран.

Однако Вашингтону не удалось создать вакуум вокруг КНР. Существование мировой системы социализма, изменение в ее пользу соотношения сил между ней и системой капитализма создавали благоприятные условия для развития КНР. Товарооборот Китая с социалистическими странами уже в 1950 г. достиг 350 млн. долл. В 1952 г. он несколько превысил 1,3 млрд. долл., а в 1959 г. составил почти 3 млрд. долл., или около 70% всего внешнеторгового оборота КНР. Социалистические страны во главе с Советским Союзом сорвали экономическую блокаду КНР. По словам китайского руководства, помощь Советского Союза в начале 50-х годов позволила создать "ядро промышленного строительства в период первого пятилетнего плана"¹. За 10 лет существования КНР доля продукции, полученной в результате использования советского оборудования, составила в производстве железа, стали и проката 35 - 40% общего ее объема, алюминия - 100, грузовиков и тракторов - 85, электроэнергии - 40, электрооборудования - 45, в продукции тяжелого машиностроения - 35%. Большую роль в экономическом развитии КНР сыграла помощь и других социалистических стран. В результате усилий китайских трудящихся и помощи братских стран производство промышленной продукции за 1949 - 1957 гг. возросло более чем в 5 раз². Таким образом, американское эмбарго не дало не только экономического, но и политического эффекта, на который рассчитывали США.

¹ (Основные аспекты китайской проблемы, 1949 - 1975. М., 1976, с. 12.)

² (Там же.)

Вопреки усилиям американской администрации многие развитые капиталистические и развивающиеся страны стали на путь официального признания КНР. Уже в конце 1949 - начале 1950 г. ее признали Великобритания, Норвегия, Дания, Финляндия, Швеция, Швейцария, Нидерланды, Индия, Бирма, Пакистан, Цейлон, Израиль, Афганистан, Индонезия. Этот процесс продолжался и в последующие годы.

Многие несоциалистические государства развернули весьма значительную торговлю с КНР. В 1950 г. объем их торговли с Китаем составил 860 млн. долл., в 1955 г. - 785 млн., в 1960 г. - 1370 млн., в 1965 г. - 2715 млн., в 1970 г. - 3480 млн. долл. При этом, если в первые годы торговля с этими странами играла во внешних торгово-экономических связях КНР, ориентированных на сотрудничество со странами социализма, второстепенную роль, то с конца 50-х годов положение быстро меняется.

К этому времени стало выясняться, что Мао и его сторонники, руководствуясь прежде всего националистическими соображениями, рассчитывали использовать быстрое развитие КНР, связанное с избранием социалистического пути в союзе с СССР и другими братскими государствами, для реализации своих великодержавных, гегемонистских замыслов. Стремление к максимально быстрому созданию материально-технической и военной базы для осуществления этих целей привело к выдвижению маоистским руководством в 1958 г. авантюристического курса "трех красных знамен" и "большого скачка", к отказу от учета объективной действительности Китая, опыта социалистических государств. Провал "большого скачка" отбросил экономику страны на несколько лет назад, обострил борьбу в партии и поставил под угрозу позиции Мао и его группы. В этих условиях маоисты "взяли курс на еще большее свертывание партийной и государственной демократии, на военизацию жизни общества и усиление роли армии, на разжигание националистических страстей и еще большее раздувание культа Мао. Одновременно группа Мао Цзэдуна перенесла центр тяжести своего авантюристического курса на мировую арену: начала открытую клеветническую кампанию против социалистических стран и коммунистических партий, устраивала военные провокации с целью обострить международную обстановку, провозглашала "ультрареволюционные" лозунги"¹.

¹ (Там же, с. 18.)

Составной частью этого поворота стала быстрая переориентация внешнеэкономических связей КНР. Даже в годы "большого скачка", когда внешняя торговля Китая в целом была сокращена, пекинское руководство последовательно делало упор на расширение торгово-экономических связей с Западом и их сокращение с Советским Союзом и другими социалистическими странами. В результате доля развитых капиталистических и развивающихся государств во внешнеторговом обороте КНР, составлявшая в 1955 г. 25,9%, возросла в 1960 г. до 34,4%, в 1965 г. - до 70, в 1970 г. - до 80,2%. Этот процесс продолжается и по сей день, о чем свидетельствуют следующие данные о торговле КНР с развитыми капиталистическими и развивающимися странами в 1950 - 1979 гг. (млн. долл.)¹:

¹ (China: Economic Indicators: 1965 - 1977. Wash., 1977; East - West Trade Update: A Commercial Fact Sheet for U. S. Business. Wash., 1980, c. 15.)

Несмотря на очевидный провал расчетов блокировать Китай, официальный Вашингтон сохранял в общих чертах политику изоляции КНР вплоть до конца 60-х годов. При этом экономический аспект политики оставался активным элементом общей стратегии США. Полностью порвав торгово-экономические связи с КНР, американская администрация не оставляла попыток добиться от своих союзников и даже некоторых нейтральных стран введения и эффективного осуществления полного эмбарго на торговлю с Китаем. Этот вопрос неоднократно поднимался американским руководством. Так, президент Д. Эйзенхауэр в феврале 1956 г. лично включил этот вопрос в повестку дня переговоров с Великобританией. Он сделал попытку оказать давление на английского премьер-министра в пользу ужесточения ограничений на торговлю с Китаем. И хотя английская сторона на словах подтвердила верность принятым обязательствам, через несколько месяцев Великобритания уведомила Вашингтон о своем намерении расширить свой экспорт в КНР, в том числе и некоторых видов товаров, включенных в списки не подлежащих продаже этой стране¹.

¹ (China and US Far East Policy, c. 81.)

Натолкнувшись на нежелание многих капиталистических государств безоговорочно следовать в фарватере своей политики в этом вопросе, Вашингтон был вынужден смириться с расширением внешнеэкономических связей несоциалистических стран с Китаем. США несколько изменили общую формулу своей антикитайской экономической политики. 20 апреля 1957 г. госдепартамент уведомил 14 стран, участвовавших в системе экспортно-импортного контроля в торговле с Китаем, что США, продолжая в одностороннем порядке осуществлять эмбарго на все виды торговли с КНР, не будут возражать против "известных модификаций" в общих ограничительных мероприятиях в этой области. При этом представитель госдепартамента признал, что на Вашингтон оказывается постоянное давление со стороны союзников, добивающихся смягчения ограничений. Предусматривалось принять решение о снятии ограничений на поставки в КНР некоторых категорий товаров, которые допускались для торговли с другими социалистическими странами. Одновременно США предлагали установление более строгого контроля в отношении товаров и услуг, которые поставляются социалистическим странам, а также ужесточение процедуры принятия решений о предоставлении в исключительных случаях возможности осуществить поставки товаров, включенных в список китайского дифференциала¹.

¹ ("Wall Street Journal", 21.IV.1957.)

Такая позиция Соединенных Штатов не помешала Англии, Италии и Франции отказаться летом 1957 г. от "китайского дифференциала", несмотря на то что государственный секретарь Д. Ф. Даллес охарактеризовал торгово-экономические связи этих стран с Китаем как целенаправленную деятельность по усилению пекинского режима. С аналогичными заявлениями выступили лидер республиканцев в сенате Ф. Ноулэнд и сенатор-республиканец Ч. Портер.

Однако и в эти годы в США продолжали существовать политические силы, рассматривавшие политику "непризнания и изоляции" КНР как большую стратегическую ошибку¹. Уже во второй половине 50-х годов многие видные политики и ученые в своих выступлениях публично делали подобные на первый взгляд еретические заявления. Среди них были, в частности, сенаторы-демократы Т. Грин, Дж. Фулбрайт, У. Магнусон, специалисты-китаеведы Д. Загория, А. Уайтинг. Они с различных позиций мотивировали необходимость изменения политического курса в отношении Китая, причем, как правило, указывали на экономические аспекты проблемы, отмечая нереалистичность полного отказа от торговых отношений с КНР. С такими заявлениями выступили, в частности, в 1957 г. члены Консультативного комитета по делам мировой торговли при министерстве торговли² и лидер демократов в конгрессе Л. Джонсон, поддержавший 1 июня 1957 г. идею пересмотра торговой политики в отношении КНР. Еще более далеко пошли А. Эллендер, в своем выступлении 2 июня 1957 г. указавший на целесообразность отмены эмбарго на торговлю с Китаем, и председатель сенатского комитета по внешней торговле У. Магнусон, который заявил: "Мы должны быть реалистичны. Нельзя оградить экономическим бамбуковым занавесом 900 миллионов китайцев-только потому, что нам не нравится их правительство"³.

¹ (Выступления этих сил были, однако, сильно затруднены. Нагнетание атмосферы "холодной войны" привело к тому, что сторонники более позитивных отношений с КНР вынуждены были занимать "оборонительные" позиции,, оправдывать свои убеждения (см.: "The China Quarterly", April - June 1977, с. 222 - 230; Sino-American Detente and Its Policy Implication. N. Y., 1974).)

² (China and US Far East Policy, c. 81.)

³ (Там же.)

Правда, подобные трезвые соображения пока что высказывались преимущественно в дискуссиях за закрытыми дверями и не оказывали существенного влияния на государственную политику. Одним из важных моментов, приведших к возникновению широкой кампании за "новый подход" к Китаю в начале 60-х годов, безусловно, было отмеченное выше усиление в руководстве КНР в конце 50-х - начале 60-х годов мелкобуржуазной националистической группировки Мао Цзэдуна с ее великодержавным, гегемонистским курсом, основой которого являлась борьба против мирового социализма. Именно эти процессы способствовали распространению в американском истэблишменте настроений в пользу диалога с Пекином. В высказываниях и заявлениях, сделанных в пользу установления торгово-экономических отношений с КНР, явно прослеживались старые расчеты на использование националистических настроений в китайском руководстве. Кампания за "новый подход" к Китаю была связана с победой демократов на выборах 1960 г. и избранием президентом Кеннеди. В одном из первых официальных заявлений Дж. Кеннеди высказался по китайской проблеме. 25 января 1961 г. он заявил о готовности своего правительства рассмотреть запросы "правительства коммунистического Китая", если таковые будут получены, на продажу американского зерна Китаю, пострадавшему от громадных потерь урожая. Далее президент перешел к более широким политическим вопросам, заметив, что нет прямых или косвенных признаков благоприятной реакции "с их стороны (т. е. правительства КНР. - Лег.) на любые действия Соединенных Штатов"¹.

¹ (Т. С. Sorensen. Kennedy. N. Y., 1965, c. 850; China and US Far East Policy, c. 52 - 56.)

Приход в Белый дом после убийства Дж. Кеннеди более консервативно настроенного Л. Джонсона и его решение об эскалации вооруженного конфликта во Вьетнаме затормозили общий процесс перестройки китайской политики США, в том числе и по линии торгово-экономических отношений.

Тем не менее в первой половине 60-х годов под впечатлением от дальнейшего углубления и расширения раскольнической деятельности китайского руководства в американских правящих кругах стали сближаться различные группировки, ставившие своей задачей "оказать давление на американское правительство в направлении решительного пересмотра подхода Вашингтона к КНР"¹. Важную роль среди них играли определенные торгово-промышленные круги, не оставлявшие надежды вновь получить доступ на китайский рынок. Поддержка этих кругов сделала возможной деятельность образованного в июле 1966 г. "на общественных началах" Национального комитета по американо-китайским отношениям (НКАКО), ставшего активным пропагандистом идеи нормализации отношений с КНР. В его создании участвовали такие влиятельные политические фигуры, как Р. Хилсмен, Д. Болл, Э. Рэйшауэр. В его состав вошли ряд представителей монополистических кругов, в частности крупный финансист А. Спраул, президент фирмы "Ампекс" В. Роберте, представитель семьи Кун-Леб Б. Бутенвайзер. Однако ведущую роль в нем все же играли видные ученые. Первым председателем Национального комитета был избран профессор Центра китайских исследований в Беркли Р. Скалапино, членами правления - шесть известных китаеведов, в том числе А. Экстайн, А. Барнет, Дж. Линдбек². Благотворительные фонды монополистических объединений выделили Национальному комитету крупные финансовые дотации. На первых порах ему помогали фонды Рейнольдса, Слоуна и Хупера, но уже в 1967 г. его "признали" крупнейшие фонды США - Форда и Рокфеллера. Их дотации комитету в 1967 - 1970 гг. превысили 370 тыс. долл., что составляло больше половины бюджета НКАКО. Доля только фонда Форда равнялась 250 тыс. долл.³.

¹ (См.: А. А. Нагорный. Проблемы американо-китайских отношений во внутриполитической жизни США в 60 - 70-е годы, с. 15 - 19.)

² (National Committee on US-China Relations. Annual Report. N. Y., 1969, c. 2 - 3.)

³ (National Committee on US-China Relations. China Trade Briefing. Sait Francisco, 1970, c. 25.)

Деятельность Национального комитета включала проведение общенациональных семинаров для "влиятельных" деятелей американского бизнеса с участием сотрудников госдепартамента и специалистов-китаеведов; организацию специальных телевизионных и радиопрограмм, посвященных Китаю и американо-китайским торгово-экономическим отношениям; публикацию ряда библиографических справочников по литературе о Китае; консультации для постоянно действующих провинциальных семинаров по проблемам дальневосточной политики; проведение закрытых дискуссий по американо-китайским отношениям.

Одним из первоочередных требований Национального комитета к правительству было требование незамедлительного восстановления торгово-экономических связей с Китаем путем снятия ограничений на торговлю. Это требование было подкреплено рядом выступлений президента "Чейз Манхэттеп бэнк" Д. Рокфеллера, который настойчиво призывал к отмене эмбарго и установлению экономических контактов между США и КНР. С его точки зрения, развитие торгово-экономических связей в тех условиях представляло одну из наиболее неотложных и одновременно сложных задач. Точку зрения Рокфеллера разделяли руководители таких монополистических гигантов, как "Дженерал моторз", "Келлог" и др. В частности, управление "Дженерал моторз" пришло к однозначному выводу, что Китай - это один из наиболее перспективных и емких рынков. Рос интерес к торговле с Китаем и у американских фермерских кругов¹.

¹ (China and US Foreign Policy. Wash., 1971, c. 32 - 33.)

В этот период активизируются косвенные торгово-экономические связи США и Китая. Ограниченные экономические связи между США и КНР сохранялись даже в периоды наибольших политических обострении. В новой же ситуации жесткость правительственного контроля несколько ослабла, а активность отдельных западных компаний, имевших определенные вложения американского капитала, начала возрастать. КНР закупала через третьи страны и территории, в особенности через Гонконг, Макао и Японию, американскую научно-техническую литературу, образцы оборудования электронной и станкостроительной продукции, научные приборы, нержавеющую сталь. Таким же путем традиционные китайские товары попадали в США¹. Размеры подобных операций чрезвычайно трудно установить, поскольку эти статьи включались в товарооборот Китая с третьими странами, а информация о них носила отрывочный характер, однако, как отмечают советские и зарубежные исследователи, в этот период закулисные сделки между китайскими внешнеторговыми организациями и американскими фирмами приобрели довольно большой размах. Установившееся к середине 60-х годов молчаливое взаимопонимание в торговой сфере выражалось даже в участии частных фирм, находящихся под влиянием Пекина, в снабжении американских войск во Вьетнаме². Помимо этого сохранялись, правда на очень низком уровне, некоторые финансовые связи (например, в форме выплат Банка Китая процентов по вкладам американцев китайского происхождения).

¹ ("Scotsman", 12.VII.1965.)

² (С. Сергенчук. США и Китай, с. 154 - 155.)

Все эти тенденции находили определенное отражение и в правительственных кругах. С середины 60-х годов все чаще стали говорить о наведении "политических мостов" с Китаем. Одно из средств, призванных помочь этому, видели в возобновлении коммерческих и деловых контактов. К этому неоднократно призывали известные ученые-китаеведы (А. Уайтинг, А. Барнет), политические деятели (Э. Кеннеди, Дж. Макговерн), представители деловых кругов. Значительную активность проявил IT конгресс США. На проводившихся в 1966 г. специальных слушаниях в конгрессе о политике в отношении КНР члены конгресса пришли к выводу, что эта политика должна заключаться в "сдерживании без изоляции", в первую очередь без экономической изоляции¹. Позицию большинства конгрессменов выразил уже упоминавшийся нами профессор А. Экстайн, который заявил в ходе этих слушаний: "Эмбарго, установленное США, практически не имеет экономического значения, ибо Китай мог и может в настоящее время получать почти все необходимые ему товары из других стран при очень небольших дополнительных расходах. Таким образом, это эмбарго имеет лишь символическое значение. Оно остается символом нашей решимости добиться изоляции Китая, обращаться с ним и впредь как с парией и отказываться вступать с ним в контакт.

¹ (US Policy with Respect to Mainland China. Hearings before the Committee on Fereign Relations. United States Senate 89th Congress. Wash., 1966, c. 45 - 78.)

Однако эмбарго служит также сохранению иллюзии, будто этим мы в какой-то мере наносим китайским коммунистам серьезный ущерб. Кроме того, эмбарго и наша общая политика в отношении торговли с Китаем имеют еще три последствия. Они отрывают нас от наших союзников, которые не видят в нашей политике ни теоретического, ни практического смысла. Они создают трения между нами и нашими союзниками всякий раз, когда мы пытаемся оказать на них нажим, чтобы заставить их привести свою политику в соответствие с нашей. Наконец, они лишают наши деловые круги их потенциальной, пусть даже скромной доли торговли с Китаем, которую ведут сейчас другие страны"¹.

¹ (Там же.)

В 1967 г. Объединенная экономическая комиссия конгресса провела еще одни слушания на тему "Континентальный Китай в мировой экономике". В выводах по ним говорилось, что с экономической точки зрения политика эмбарго на торговлю с КНР оказалась бесплодной. Более того, комиссия пришла к заключению, что американское эмбарго на торговлю с КНР нестратегическими товарами практически не только не привело к каким-либо позитивным результатам, но, вероятно, было даже вредным для стратегических интересов США¹.

¹ (Manand China in the World Economy. Report of the Joint Economic Committee. Wash., 1967, c. 7 - 8.)

Важную роль в переменах в подходе США к Китаю сыграло дальнейшее усиление антисоветской направленности курса, проводившегося китайским руководством, его попытки подорвать международное коммунистическое и рабочее движение, лишить антиимпериалистической направленности национально-освободительную борьбу развивающихся стран. Вопросу отношений с Китаем придавалось все большее значение и в связи с поисками путей из зашедшей в тупик агрессии во Вьетнаме. Отказ КНР от единых действий с социалистическими странами по оказанию помощи народу Вьетнама, потворство эскалации американской агрессии по достоинству были оценены в Вашингтоне. США стремились использовать "китайский фактор" и в отношениях с Японией, возрастающий экономический и политический потенциал которой вызывал их опасения. В итоге во второй половине 60-х годов в Соединенных Штатах впервые была, как отмечает советский ученый В. П. Лукин, "довольно последовательно и концентрированно... сформулирована программа коренного пересмотра традиционной китайской политики Вашингтона, пересмотра, который бы основывался на новой, в большей мере отвечающей изменившейся реальности оценке нынешнего положения и потенциальных возможностей Китая, изменившихся отношений этой страны с Советским Союзом и другими странами социалистической системы, наличия и перспектив увеличения китайского ядерного потенциала и многих других важных факторов"¹.

¹ (США: региональные проблемы внешней политики, с. 121.)

Изменения в американском официальном подходе к отношениям с КНР в первую очередь проявились в активизации американо-китайских переговоров на уровне послов, начавшихся еще в 1955 г. в Женеве и перенесенных в 1958 г. в Варшаву. Правительство США пошло на ограниченный обмен научно-технической литературой между КНР и американскими организациями. В США была допущена деятельность книготорговых организаций КНР. В частности, были открыты два книжных магазина: в Нью-Йорке и Сан-Франциско (доходы от продажи литературы депонировались на счетах в американских банках вплоть до нормализации отношений). Была восстановлена почтово-телеграфная связь, а также одна телефонная линия, функционировавшая еще в 1937 г. между Шанхаем и Сан-Франциско¹. Однако администрация демократов во главе с президентом Л. Джонсоном оказалась неспособной принципиально изменить американский курс в отношении КНР. Вместе с тем, несмотря на кажущуюся ограниченность предпринятых ею шагов на китайском направлении, она подготавливала почву для уже обоснованной и сформулированной "новой" китайской политики Вашингтона.

¹ (Внешняя политика и международные отношения КНР. Т. 2. М., 1973, с. 103 - 104.)