Вернуть ее медведям?

Что природа Севера неустойчива и легко ранима, было известно и раньше. История освоения Аляски дала тому множество примеров, и следы неразумного хозяйствования людей видишь в "Большой стране" часто. Особенно запоминаются рукотворные пустыни, возникшие на месте лесов или тундр, обезобразившие речные долины и склоны гор. "Бедленд" - называют американцы участки земли, в которые уже трудно вдохнуть жизнь, на которых трудно или невозможно восстановить почву, растительность, вернуть сюда птиц и зверей. Они не привлекают туристов, а это уже из области не эстетики, а бизнеса: туристы дают штату солидный доход. Около ста миллионов долларов, например, оставили здесь туристы в 1976 году.

Природа Аляски терпит урон и в результате человеческой деятельности за пределами штата. Так, фермеры "нижних" штатов применяли ДДТ и другие химические средства борьбы с вредителями сельского хозяйства, а остатки этих соединений найдены в организме аляскинских тюленей и белых медведей, причем в количествах, представляющих уже опасность для жизни животных (тем более для их размножения). Морские воды приносят к побережьям Аляски нефтяные пятна - следы случившихся вдали крушений танкеров. Но конечно, еще больший урон природе Аляски причиняется здесь, на месте. Особенно это стало ясно с открытием и началом разработки нефтяных месторождений.

Не случайно конец шестидесятых и семидесятые годы стали отправной точкой изменения взаимоотношений человека и природы на Аляске. Были введены в действие новые, более строгие правила и нормы допустимых нагрузок на природные ресурсы. Правила проведения горных работ и строительства, использования транспорта, поведения туристов... Например, в аляскинских тундрах было запрещено ездить летом на тракторах или вездеходах (это здесь главные враги почв и растительности), ограничены полеты самолетов в местах обитания стад оленей и баранов, гнездовий птиц. В семидесятых годах на Аляске резко возросла площадь охраняемых территорий. В те же годы началось советско-американское сотрудничество в области охраны окружающей среды, в том числе северных районов планеты.

"Джентльмены! Эти места слишком велики и слишком прекрасны, чтобы принадлежать кому бы то ни было одному. Они должны быть выделены правительством для пользования и на радость народа на все времена в качестве общенационального парка". Эти слова будто бы произнес 19 сентября 1870 года Корнелиус Хеджс, судья из штата Монтана, когда впервые попал в сказочный мир глубоких каньонов, величественных гейзеров и водопадов, окружающих озеро Йеллоустон ("Желтый камень"). Считается, что именно так родилась идея создания в Америке национальных парков. Первым из них и стал Йеллоустонский парк, учрежденный правительством США в 1872 году. Кстати, память о Хеджсе и его исторической фразе оживает каждую осень в представлении, которое разыгрывается перед посетителями парка, якобы на том самом месте, где судья произнес свой монолог.

В середине семидесятых годов нашего века в США насчитывалось тридцать семь национальных парков. Единственный в то время на Аляске парк Маунт Мак-Кинли входил в категорию крупнейших по площади и "пожилых" по возрасту.

У каждого национального парка США свои специфические цели и задачи, но есть и общие. Все они располагают относительно обширными, чем-либо примечательными территориями и дают людям возможность отдохнуть среди нетронутой природы, полюбоваться пейзажами, увезти на память несколько фотографий (ничего "материального", например ягод или цветов, вывозить отсюда обычно не разрешается).

Как можно меньше вмешиваться в природу, сохранять неизменными естественные ландшафты - таковы основные принципы хозяйствования человека в национальных парках Соединенных Штатов. Здесь поэтому не только не рубят лес, но, как правило, даже не убирают валежник и бурелом, без крайней необходимости не вмешиваются в жизнь животных. Конечно, понятие "крайняя необходимость" весьма неопределенно. На заре организации национальных парков в них истреблялись хищники. Йеллоустон, например, был полностью очищен от пум - самых крупных представителей семейства кошек в Северной Америке - и волков. Привело это к тому, что в парке быстро размножились и достигли невиданно высокой численности олени вапити. Они в свою очередь почти полностью истребили осинники и тем самым сильно изменили исконный облик здешних лесов. Сама собой возникла проблема сокращения числа оленей. За последние несколько десятилетий тысячи вапити были отстреляны или пойманы в самом Йеллоустонском парке и десятки тысяч - за его пределами, на смежной территорий. Проблему удается решить, однако ружейная канонада отнюдь не способствует общению человека с природой, да и вообще противоречит основным принципам деятельности учреждения. Парку Мак-Кинли, как уже говорилось, повезло - там не истребляли хищников, и сейчас там не гремят выстрелы.

В Соединенных Штатах существует более двадцати категорий так или иначе охраняемых заповедных уголков природы или исторических мест. Есть здесь так называемые национальные памятники. На Аляске это Катмай и Ледниковый залив. От национальных парков они отличаются лишь тем, что в них можно увидеть какие-нибудь исторические или археологические реликвии. Но и там, как и в национальном парке, посетители общаются с первозданной природой, и там их встретит лесничий (рэнджер), который не только следит за порядком, но и помогает путешественникам советом, а когда это необходимо, то и делом. В национальных парках и памятниках обычно есть музеи и выставки, гостиницы и кемпинги - места, где можно поставить автомобиль, палатку, разжечь костер. И там и там есть магазины, рестораны, закусочные иногда лыжные базы и базы проката лошадей, кинотеатры и даже церкви. Однако сосредоточение здесь предприятий, имеющих косвенное отношение к охране природы, не благо, а одно из бедствий, составляющих издержки популярности заповедных уголков.

Национальным памятником еще в 1910 году была объявлена Ситка со всеми ее реликвиями - остатками старинного форта и другими зданиями времен Русской Америки, тлинкитскими тотемными столбами. А в 1976 году организован пока единственный в штате исторический парк, посвященный "золотой лихорадке" - событиям, происходившим здесь на рубеже прошлого и нынешнего веков. Этот парк вобрал в себя знаменитые Белую и Чилкутскую тропы - пути к Клондайку, часть города Скагуэй с его старинными постройками.

Еще более развита в Соединенных Штатах система национальных заказников ("убежищ", "местообитаний", "пастбищ" дичи). Всего в стране их больше трехсот, на Аляске в середине семидесятых годов было восемнадцать. Большинство заказников находится на юго-западе и юго-востоке "Большой страны" - в дельте Юкона и Кускоквима, на островах Берингова моря. Одни из них были организованы еще в начале века. С 1909 года, например, существуют "убежища" на островах Св. Матвея, Богослов, Св. Лазаря (невдалеке от Ситки). Эти не заселенные человеком участки суши славятся главным образом большими птичьими базарами. Другие учреждены всего лишь десять - двадцать лет назад. Так, в 1960 году организованы Арктический заказник на северо-востоке штата, заказники Айзембек на полуострове Аляска и Кларенс-Род в дельте Юкона и Кускоквиме. Первый из них предназначался для охраны всего природного комплекса Арктики, в том числе диких северных оленей и диких баранов и их пастбищ. Два других охраняют водоплавающих птиц на местах их гнездовий (Кларенс-Род) или отдыха во время миграций (Айзембек).

В Дельте цветет пушица

Площади аляскинских заказников неодинаковы. Арктический заказник, например, раскинулся на четырех миллионах гектаров. Алеутский (он охватывает около двухсот островов и был создан в 1913 году для охраны каланов и птичьих базаров) - больше чем на миллионе гектаров. Примерно такой же величины заказник Кларенс-Род. Убежища и пастбища дичи на Кенайском полуострове, островах Кадьяк и Нунивак считаются средними по величине; их угодья составляют от полумиллиона до миллиона гектаров. Но есть среди заказников и "карлики". Площадь острова Св. Лазаря, например, меньше тридцати гектаров, а острова Хэзи (этот заказник тоже находится на юго-востоке Аляски и организован для охраны гнездовий морских птиц) - меньше двадцати. Различен и режим заказников. На острове Св. Лазаря и острове Форрестол (он находится на юго-востоке Аляски, и в нем охраняются птичьи базары), в заливе Хазен (здесь на нескольких небольших островах невдалеке от дельты Кускоквима охраняются гнездовья водоплавающей дичи) охота и рыбная ловля полностью запрещены, а на некоторых Алеутских островах, а также в Арктическом заказнике, в заказниках Айзембек, Кларенс-Род можно и охотиться, и ловить рыбу, правда, с большими ограничениями, чем на остальной территории штата. На острове Нунивак местным жителям разрешается промысел пушных и морских зверей, промысловая добыча рыбы. В Кенайском заказнике допускается не только туризм, спортивная рыбная ловля, охота, но и рубка леса.

Словом, в штате сложилась система различного рода охраняемых территорий, состоящая из национальных парков и памятников, исторического парка, заказников, национальных лесов (в национальных лесах обычно охраняются лишь отдельные участки, на большей же площади допускается заготовка древесины). В середине семидесятых годов общая площадь таких территорий превышала десять миллионов гектаров, что составляет около десяти процентов территории штата. По этому показателю уже тогда Аляска занимала в США первое место. В разгоревшейся в середине семидесятых годов дискуссии о будущем "Большой страны", об отношении к ее природе особенно часто упоминались охраняемые территории.

"Система их в штате должна быть увеличена втрое", - требовали сторонники консервации природных ресурсов.

"Вы не только возвращаете страну индейцам (имелся в виду "Закон об удовлетворении земельных претензий коренного населения Аляски" - речь о нем пойдет ниже), но и отдаете остальное медведям", - возражали противники дополнительных мер по охране природы.

Победили, однако, первые, и в конце 1977 года общая площадь охраняемых территорий Аляски увеличилась на двадцать пять миллионов гектаров и составила около четверти территории штата. Организуются десять новых национальных парков и памятников и расширяются три старых, учреждаются девять новых заказников и тридцать три "охраняемые зоны речных долин"; они создаются для сохранения долинных лесов, нерестилищ рыб и чистоты самих рек.

Самой большой из охраняемых территорий станет национальный памятник "Горы Врангель - гора Св. Ильи" площадью больше четырех миллионов гектаров. Он включает в себя высокогорья и ледники, в том числе самый крупный на Аляске ледник Маласпина, горные тундры и морские побережья в северной части залива Аляска. Ненамного уступят ему в размерах национальные парки "Ворота в Арктику" (на хребте Брукса) и "Озеро Кларк". Этот парк находится у основания полуострова Аляска; его живописные леса и ледники, вулканические пики, кристальной чистоты озера и горные реки давно уже привлекают туристов. Национальный заповедник "Имурук" организуется на площади более миллиона гектаров на полуострове Сьюард и побережье Берингова пролива. Немногим меньше миллиона гектаров площадь нового национального памятника "Кобук", расположенного на юго-западных склонах хребта Брукса.

Юкон в его среднем течении и приток Юкона Чарли объявлены "национальными реками". Площадь этого заповедного участка тоже немногим меньше миллиона гектаров. Здесь в речных долинах охраняются леса и скалы - местообитания диких баранов и соколов, интересные геологические обнажения, остатки старательских хижин и другие следы "золотой лихорадки".

"Добыча нефти угрожает не только северным оленям, но и нашему существованию", - нередко говорят аляскинцы.

Когда-то жители здешних отдаленных поселков мечтали о дорогах, которые открыли бы им доступ к большим городам. В середине 1970-х годов дороги в представлении многих обитателей аляскинской глубинки превратились в зло.

"Это несчастье, это конец дичи, конец природе",- говорят они. И многие американцы, не только обитатели штата, считают, что Аляска - это последняя окраина США, где еще возможна жизнь человека в гармонии с природой, что живописные ландшафты и свежий воздух Аляски - главное ее богатство.

"Охранять природу Аляски - значит вернуть ее людям", - утверждают сторонники консервации природных ресурсов штата.

"Заповедники дают прибежище медведям, но обрекают на голод людей, поскольку охраняемые территории становятся заслоном на путях развития промышленности", - возмущаются аляскинские безработные.

"Мы тоже за охрану природы, но где нам пасти оленей?" - спрашивают эскимосы-оленеводы.

"В штате необходимо развивать промышленность, строить автомобильные дороги, мотели, бензиновые колонки", - требуют бизнесмены.

Так что же, создание охраняемых территорий, сама охрана природы - благо или несчастье для штата?

"В этом трудно разобраться" - так говорят даже сами американцы. Вот, например, что пишет американский социолог Виктор Перло: "Я обсуждал эти вопросы с редактором газеты маленького городка. Какова его позиция? Он признался, что разрывается между двумя точками зрения, С одной стороны, многие, особенно среди коренного населения, безусловно нуждаются в работе и, бесспорно, немало жителей 48 "южных" штатов были бы рады переселиться на Аляску. Но, с другой стороны, возможность такого наплыва внушает ему страх, ибо нынешнее ощущение простора и безмятежности тогда неминуемо исчезло бы. Поэтому он предпочел бы, чтобы Аляска сосредоточивала свои усилия на развитии торговли, связанной с туризмом, а не на развитии производственной экономики.

В таком контексте выступления в защиту окружающей среды превращаются в идеологическое подкрашивание позиции по сути дела консервативной и мелкобуржуазной. Но если я осуждаю "сторонников охраны природы" за их равнодушие к нуждам трудящихся, то к поборникам ускоренного развития промышленности я отношусь не менее критически. Они стремятся к тому, чтобы открыть Аляску для спорадического анархического развития, когда и если это будет достаточно выгодно большому бизнесу"^*

^* (Виктор Перло. Аляска: социально-экономические противоречия.- "Международная жизнь", 1979, № 2. Статья специально подготовлена для этого журнала.)

Непросто все здесь, на Аляске!