В усыпальнице гавайских правителей

Хонаунау не только священное убежище, но также и усыпальница правителей, верховных вождей отдельных Гавайских островов. Судя по всему, в доколониальные времена их погребали только на Большом острове. Насколько известно, существовали лишь два некрополя, куда укладывали их благородные останки. Первый, меньший по размеру, находился в долине Ваипио, около северного побережья Большого острова.

В усыпальнице долины Ваипио захоронено тело правителя Лилоа, и поэтому усыпальница названа Халеолилоа. Лилоа был отцом одного из самых знаменитых правителей Большого острова, о котором до сих пор часто вспоминают,- Уми. В "Доме Лилоа" - так дословно звучит название усыпальницы - покоятся также останки внука Уми - Лоноикамакахики.

Усыпальница в долине Ваипио, последнее убежище знаменитых властителей Большого острова, сейчас лежит в развалинах, так что трудно судить, какой она была в давние времена. Единственное описание усыпальницы, которое мне удалось обнаружить, принадлежит миссионеру Эллису. Этот посланец церкви Христовой рисует усыпальницу Лилоа как довольно крупную постройку, окруженную высокой оградой.

Как ни странно, гавайские жрецы, хранители некрополя Халеолилоа, позволили своему христианскому коллеге войти в священное захоронение, но при условии, что Эллис пожертвует богам, покровителям некрополя, молодого кабана. (Такова полинезийская традиция.) Разумеется, миссионер отказался совершить это языческое жертвоприношение и предпочел не переступать врат усыпальницы.

Второй, больший по величине некрополь оказался более "счастливым". В наши дни он полностью восстановлен, и его можно осмотреть. Должен сказать, что на меня, несмотря па легенды, связанные с ним (здесь находятся захоронения бывших правителей), некрополь сильного впечатления не произвел. Гробница представляла собой обычную хижину с островерхой крышей. Некрополь расположен на маленькой площадке, выложенной большими камнями. Погребение окружал высокий деревянный частокол.

Со стен некрополя на меня взирали искаженные гримасами лица гавайских богов, похожие на маски из восточного театра ужасов. Усыпальница была возведена примерно в 1650 году для захоронения останков великого Кеавы. Отсюда и название - Халеокеава - "Дом Кеавы". Могущественный Кеава после смерти был даже провозглашен богом. Так как его усыпальница находится там же, где и знаменитое убежище, то он, естественно, стал защитником тех, кто укрывался в этом пуухоуна. Затем здесь были погребены останки еще двадцати двух правителей Большого острова и вождей земли Кона. Все имена сохранились, а могилы не осталось ни одной. Дело в том, что этот некрополь, так же как и усыпальница в долине Ваипио, к сожалению, стал жертвой новой религии - христианства. В 1830 году королева Каауману, принявшая новую веру, распорядилась, чтобы останки двадцати трех ее предков, погребенные здесь в "языческие времена", были перезахоронены в другом месте.

С новым местом вечного сна правителей, изгнанных из усыпальницы в Хонаунау, я познакомился несколько дней спустя. Королева Каауману приказала, чтобы останки предков перенесли в пещеру Коаику в прибрежных скалах Пали капу ("Священные скалы"), недалеко от поселения Кавалоа. Но даже в пещере "Священных скал" останки великих правителей не обрели долгожданного покоя. Через несколько десятилетий военный корабль перевез их, а также тела двух вождей, доставленных сюда из долины Ваипио, в столицу архипелага Гонолулу. Сначала их поместили в новом некрополе, построенном по европейскому образцу, по соседству с королевским дворцом Иолани, а затем - уже в последний раз - перенесли в некрополь в долине Нууану. Здесь, в этом окончательном приюте властителей Большого острова, которым пришлось после смерти скитаться, подобно Агасферу, я побывал несколько раз.

Фрагменты нескольких скелетов взял для антропологических исследований гонолулский музей Бишоп. Кости как кости, сейчас даже и не отличишь, какая из них принадлежала великому правителю Кеаве, ставшему после смерти богом, а какая - заурядному вождю земли Кона.

В музее Бишоп я увидел достопримечательность, взятую из некрополя Большого острова, Я не встречал ничего похожего ни в одном другом месте на земле, ни у одного другого племени или народа. Если попытаться наиболее точно обозначить эти предметы, их следовало бы назвать "плетеными гробами": это своеобразные расписные "мешки для мертвых", в которых были помещены тела правителей Лилоа и Лоноикамакахики. Они как бы повторяют человеческую фигуру, но без ног и рук. Зато голова с нарисованными глазами, ртом и широким носом изображена тщательно.

Высота каждого из двух сохранившихся мешков, выставленных в музее,- около метра, а ширина - не больше тридцати сантиметров. Островитяне называют эти полинезийские "гробы", сплетенные из кокосовых волокон, кахаи, что на гавайском языке означает "завернуть". Перед тем как завернуть в них останки вождей, с костей тщательно снимали мясо.

Обряд погребения правителей, совершаемый и в Ха-леокеаве, и в усыпальнице долины Ваипио, представлял собой сложный ритуал. В течение всего времени траура по умершему властителю действовали многочисленные табу. Например, табу были все люди, которые видели властителя в последние часы его жизни. Табу был даже тот, кто встречался с родными, видевшими умирающего правителя. Эти люди считались хаумиа - буквально "зараженными".

После окончания траура или снятия табу - в случае смерти правителя острова табу длилось десять дней, если же умирал простой человек, то один или два дня - всех, на кого распространялось табу, жрец очищал с помощью определенного ритуала. В доме умершего вождя собирались все родственники и те, кто разделял с ними их горе. Они стенали и плакали, так как, согласно представлениям гавайцев, слезы "выплакивают" боль, читали стихи и пели песни, восхвалявшие деяния и достоинства преставившегося.

Скорбящие оставляли следы своего горя и на собственных телах: как правило, они выбивали себе один или несколько зубов, отрезали какой-нибудь из пальцев или их фаланги, устраивали самоистязания.

Здесь, в Халеокеаве, покоится король. Скорбь из-за кончины великого государя его родные и жены выразили не совсем обычным способом - сделав татуировку на языке. Во время путешествий по странам и континентам я встречался с различными способами татуировки. Однако на Гавайях я впервые узнал о татуировке языка. Точно так же выразила свое горе после смерти супруга, короля Лиолио, его жена - королева Камамалу.

Скорбящим родственникам королевские татуировщики накалывали на языке орнаментальные ряды. Рисунки траурной татуировки чем-то напоминают мотивы, используемые при раскраске гавайской материи тапы. Наколка производилась иголками из птичьих костей. Использовавшиеся при этом чернила позже приобретали более светлый, синий оттенок.

С родственников снимали табу после того, как они с помощью татуировки, самоистязания, выбивания передних зубов, отрезания пальцев, а позднее - прокалывания ушей и бритья головы уже достаточно выразили свое горе по поводу кончины близкого человека, и тогда гавайского правителя хоронили. До того как тело владыки укладывали в усыпальницу, его вскрывали, вынимали все внутренности и вместо них закладывали несколько килограммов соли. Засоленный труп, своеобразную гавайскую мумию, здесь называли иа лоа, что значит "длинная рыба". После этого паху, королевские могильщики, заворачивали тело повелителя в листья банана и таро. Затем в сидячей позе его помещали в муа - трапезную для мужчин. Наконец, на короткое время укладывали в землю, в неглубокую, временную могилу.

Десять дней и ночей над этим временным пристанищем умершего правителя горел огонь, десять дней и ночей без перерыва над могилой произносились оды и исполнялись гимны. Затем тело вынимали из места его первого погребения, чтобы избавить скелет от мягких тканей, которые в безлунную ночь бросали в океан. Очищенные кости могильщики снова собирали в скелет, который выставляли в мужской трапезной, где в результате длинных и сложных обрядов жрецы превращали его в куа маоли- "настоящего бога". Таким способом Кеаве стал богом, которому посвящена и чье имя носит здешняя усыпальница. После этого жрецы, собрав кости в погребальные мешки, укладывали их в усыпальницу. И этим теперь уже божественным останкам приносились жертвы.

Здесь, в некрополе в Хонаунау, жертвенные обряды производились не менее двухсот лет, до тех пор, пока королева Каауману, одержимая борьбой с идолопоклонством и стремясь уничтожить богов своих предков, не отправила царственные кости в долгое путешествие по архипелагу, которое затем проделал и я, двигаясь вслед за останками великого Кеаве, сначала в погребальную пещеру у "Священных скал" (Пали капу), затем в современный европейский некрополь гавайских королей на остров Оаху и, наконец, в музей Бишоп в Гонолулу. Здесь скелет великого правителя, чьим именем назван некрополь, стал объектом исследования, а удивительные плетеные гробы, где хранились благородные кости, превратились в курьезные музейные экспонаты.

Кеаве давно уже мертв. Что же осталось? Лишь куча костей в плетеном мешке, а также некрополь, украшенный диковинными масками богов, глядящими, словно посланцы иных миров, пришельцы с другого берега вечной реки времени.